что не стоит раздражать Петра, у которого под глазами залегли синие круги от переживаний за любовницу. – Просто был недалеко, узнал, что ваш лекарь не справляется, и срочно велел вызвать своего, – пожал князь плечами и выдавил из себя ободряющую улыбку.
– Ну-ну, Алексашка, – пробормотал Петр и похлопал Меншикова по плечу, – в любом случае, спасибо за подмогу. Но ежели лекарь твой тоже не справится, отправлю всех вас на кол и только потом разберусь, кто был виноват.
Меншиков покрылся холодной испариной и впился пальцами в подоконник. На лице царя было написано страшное равнодушие к его, Сашкиной, судьбе, и уже не впервые князь сильно пожалел, что не спрятал тогда Марту в самом глубоком погребе своего имения. В этот момент в комнате закричал ребенок.
Глава 7
Тени прошлого
Во дворце три дня отмечали рождение у Петра дочери Елизаветы. Праздновали и простые люди, радуясь за Екатерину, в жилах которой текла не голубая дворянская кровь, а такая же теплая и красная, как у них. Петр щедро одарил любовницу драгоценностями и своей нежностью. Счастливая Екатерина как никогда ощущала свое превосходство над злыми сплетниками и не могла наглядеться на свою девочку.
Первые месяцы материнства пролетели в заботах и волнениях за новорожденную. Тогда же девушка и заметила, что царь все чаще хмурится и будто витает в далях, неведомых ей. Однажды во дворец приехал князь Меншиков, и Екатерина, воспользовавшись отсутствием Петра, решила выведать у его фаворита, что же тревожит любимого. Пригласив Александра в гостиную, она убедилась, что никто не подслушивает, и обратилась к бывшему хозяину с такой речью:
– Князь Меншиков, – Екатерина взволнованно комкала подол платья и никак не могла собраться с мыслями. Она понимала, что ставит себя в неловкое положение, запираясь наедине с мужчиной, да еще и фаворитом царя, но иного способа узнать то, что ее интересовало, не было. – Князь… вы не могли бы рассказать мне… объяснить, почему государь в последнее время бывает не в духе?
Меншиков внимательно посмотрел на нее.
– Волнуетесь за свое положение при дворе, госпожа Екатерина? – язвительно спросил Александр. Не обращая внимания на гневно вспыхнувшие щеки девушки, он продолжил:
– У нашего царя есть и другие заботы, окромя вашей юбки, не забывайте об этом. А в случае чего, не волнуйтесь, – Меншиков нагло ухмыльнулся, встал и склонился к Екатерине, – я с радостью приму вас обратно… на прежнюю должность…
Тираду, которую князь репетировал не один месяц, прервала оглушительная пощечина. Меншиков изумленно отшатнулся, потирая щеку, – рука у Екатерины была по-крестьянски тяжелой. Марту он никогда не видел в такой ярости, а эта новая, незнакомая женщина была просто фурией.
– Одно мое слово, и твоя голова займет свое законное место на плахе, – вскричала Екатерина и от избытка чувств пнула ногой маленький резной столик с чайным сервизом. Несчастный предмет мебели грохнулся на пол вместе с посудой, дорогой фарфор разлетелся