обычно запоминаю людей, с которыми встречался.
– Как давно вы здесь работаете?
– Три месяца.
Роот заметил на конце стойки вазочку с арахисом. Он сполз со стула, пошел и взял горсточку. Бармен наблюдал за ним, скептически наморщив лоб. Юнг кашлянул.
– Та машина на парковке, – сказал он. – «Пежо»… она, следовательно, стоит здесь со вторника?
– Мне так сказали, – ответил Куммер. – До сегодняшнего дня я об этом не задумывался.
– Лица вы запоминаете лучше, чем машины?
– Точно.
– Какая была погода во вторник вечером?
Куммер пожал плечами:
– Полагаю, сыро. Ветрено. Хотя бар, как вы могли заметить, находится под крышей.
– Неужели? – произнес Роот, забирая остатки орехов.
– А как вы сами сюда добираетесь? – спросил Юнг. – Тоже пользуетесь парковкой? Ведь вы, наверное, живете не в Диккене?
Куммер покачал головой и снова выставил напоказ зубы.
– Чаще всего на трамвае, – ответил он. – Иногда езжу вместе с Хелен или с кем-нибудь еще. Но никто из служащих ресторана парковкой не пользуется. Позади здания есть несколько индивидуальных мест.
– О каком количестве служащих идет речь? – поинтересовался Роот.
– Около дюжины, – пояснил Куммер. – Но за раз работает не более трех-четырех человек. В такое время года у нас, как уже говорилось, низкий сезон.
– Как говорилось, да, – повторил Роот, оглядывая пустующее помещение. – Значит, кто является убийцей, вам не известно?
Куммер вздрогнул.
– Какого черта? – воскликнул он. – Ясное дело, не знаю. Мы ведь не отвечаем за то, что кому-то досталось именно на нашей парковке.
– Конечно нет, – сказал Роот. – Думаю, нам остается только поблагодарить вас за беседу. Возможно, мы еще вернемся.
– Это еще зачем? – спросил Куммер.
– Просто мы так работаем, – пояснил Юнг.
– Просто мы любим арахис, – добавил Роот.
В воскресенье вечером Эва Морено и Рейнхарт направлялись на Окфенер Плейн. Площадь располагалась всего в нескольких кварталах от полицейского управления, поэтому, несмотря на ветер и надвигающийся дождь, они шли пешком.
– Надо, чтобы мозги хорошенько продуло, – объяснил Рейнхарт. – К тому же полезно, когда внешние условия отвечают внутреннему состоянию.
– Как он это воспринял? – спросила Морено.
Рейнхарт немного помедлил с ответом.
– Не знаю. Будь я проклят, если знаю. Разговорчивее он, во всяком случае, не стал. Мюнстеру тоже пришлось нелегко. В общем, хреново.
– Он был один?
– Нет. Слава богу, у него была его новая женщина.
– Слава богу, – поддержала Морено. – Она хорошая?
– Думаю, да.
Они подошли к старой площади и отыскали нужный адрес. Один из множества домов с высокими, узкими фронтонами; довольно обветшалый, покрытый сажей фасад и давно не ремонтировавшиеся оконные проемы. К входной двери вели несколько ступенек – Морено нажала на кнопку возле написанной от руки таблички