чего! Так просто ты от меня не отделаешься, сорок лет портил мне жизнь, и вдруг вздумал отлынивать? Нет уж, порть дальше!
– Сделаю все, что в моих силах, – кивнул Ксандр, едва заметно улыбаясь и расставляя на столе тарелки. Эл хмыкнул, сел за стол и с видом «так-и-быть-сделаю-тебе-одолжение-съем-это» принялся за отбивные. Ксандр и Бэйби последовали его примеру. На несколько минут в кухне воцарилась тишина, прерываемая лишь стуком фамильного серебра.
Набор столовых приборов, подаренный семье несколько веков назад одним из европейских монархов и украшенный его гербом, традиционно передавался старшему сыну в клане МакГиллис. Это была одна из немногих деталей, что выдавала наличие у МакГиллисов огромного банковского счета. Элвис, получивший большое наследство, не слишком любил вспоминать о своем благородном происхождении. Даже тот факт, что дорогой подарок не хранился с почтенным трепетом как историческая реликвия, а использовался каждый день, был своеобразным выражением протеста против семейных традиций. Для Ксандра история с наследством Элвиса всегда была болезненной темой. Он никому и никогда не показывал этого, но одно воспоминание о событиях тех лет заставляло его внутренне сжиматься от страха и неуверенности.
Род Элвиса отличался весьма консервативными взглядами, поэтому Элвис, в отличие от большинства своих ровесников, имел прабабку. У прабабки не было дочерей, все ее потомство составлял единственный сын, которому было отказано в наследстве по причине его, с точки зрения старой леди, неправильной ориентации. Он всего лишь получал ежемесячное содержание, как, впрочем, и его сын – отец Элвиса. Почему-то возлагая на Элвиса особые надежды, упомянутая дама решила завещать состояние ему, однако, когда последняя воля последней миссис МакГиллис была оглашена, собравшихся ожидал неприятный сюрприз – она завещала все свои немалые средства Элвису с условием, что тот вступит в брак с женщиной! Роман Элвиса с Александром к тому времени планомерно двигался к свадьбе, и подобное требование свалилось на них как снег на голову. Разумеется, они опротестовали формулировку завещания, и суд, к их счастью, согласился с тем, что требование старой леди аморально и потому невыполнимо, что подобные условия являются ярким свидетельством невменяемости завещателя и не должны приниматься во внимание. Суд переформулировал условия завещания таким образом, чтобы гарантированно обеспечить продолжение рода МакГиллис – супруг Элвиса должен был непременно носить его фамилию, а дети четы МакГиллис генетически должны были быть детьми Элвиса.
Со всеми этими требованиями Ксандр согласился сразу же – он полюбил Элвиса с первой встречи и не собирался терять его из-за глупости вроде фамилии, или генов ребенка. Но его всегда мучил вопрос: если бы суд признал завещание миссис МакГиллис законным, что выбрал бы Элвис? Отказался бы от денег ради Ксандра, или предпочел бы пойти против норм морали, и, что еще хуже, против своего сердца? Он никогда не осмелился бы напрямую спросить мужа об этом, но сам вопрос, возникший впервые при оглашении