было наше разочарование, когда появились необычные мотоциклы, обустроенные пулемётом и военные в незнакомой нам форме, – но точно не наши. Дальше шли два танка с крестами, грузовики с солдатами, буксирующие пушки, невиданная бронированная автотехника – громадная колонна техники, с большой численностью солдат. Мы, как измученные зайцы смотрели на продвижение стаи ухоженных львов. Зрелище настолько впечатлило и подавило, что любые комментарии не имели смысла. Из одной из бронемашин солдат
22
вскинул вверх пачку листовок, которые ветер разбросил в разные стороны. Колонна прошла. Мы довольно долго молчали. Все наши надежды и мысли были коренным образом обращены в ничто. С кем воевать? Кому? Что нам делать? Кто – то принёс несколько листовок. В них сообщалось, что солдатам, перешедшим на сторону вермахта будет дарована жизнь и работа. Те же, кто приведёт пленённого командира или политрука, будет доверено воевать с большевизмом в спецчастях. Листовки собрали, так, что у каждого в руках был этот пропуск. Я пользовался авторитетом настолько, что листовку дали и мне, предложив переодеться. Встретив мой отказ, никто никак не среагировал. Появился реальный шанс выжить, причём впервые! Практически утопающему кинули круг помощи, при этом не важно кто, тебя спасают! Хочешь – откажись от круга и тони. Кому и какую пользу принесёт твоя смерть? Только корм рыбам и ракам. Жизнь полна непредвиденных поворотов и может быть удастся выжить и вернуться к своей семье, воспользовавшись не словоблудием, а реальным шансом. Среди нас, кроме меня, был ещё один коммунист, некогда плотный старшина Панков. Голод и жажда, для этого полноватого человека оказались губительны, – он еле передвигался.
Мой замысел был прост: того, кто хотел уйти к немцам – не удержать, разговоры бессмысленны. Существовал реальный соблазн, сговорившись, взять меня и Панкова в плен и тем самым упрочить свой статус у врага. Искушение было велико и нужен был какой – то хитрый ход, так как реальное сопротивление мы оказать бы всё равно было не возможно. Я не мог осуждать этих людей! Вы бы видели эти лица, эти немощные тела, гноящиеся раны, натёртости, – сразу бы поняли, что это кандидаты на скорую смерть. Да и куда двигаться дальше? В след за колонной? Какой в этом смысл? Нам её, эту чудо -колонну не то, что не перегнать, чтобы соединиться с нашими, но никогда не догнать. Так куда двигаться?
Километрах в пяти – семи виделся на возвышенности домик. Может это селение, а может одинокая изба, но домик был не погорелый, значит, там могли быть люди, колодец с водой. Даже, если там никого нет, то хоть какое – то время там можно было отсидеться, осмотреться, провести разведку в разных направлениях. Но это могла быть и
23
ошибочная идея, тогда свыше десяти километров /туда и обратно/ было бы проделано напрасно. Моё предложение заключалось в том, что если в течении суток нас не будет, значит мы погибли, если же всё хорошо – зажжём