действительно улеглось. Не сразу, не быстро, но все же.
За долгими беседами по вечерам с тетушкой, Анита каждый раз повторяла, что больше ни с кем не станет встречаться до конца школы. Тамара только улыбалась и гадала, насколько же хватит этих обещаний. Но девушка и не подумала нарушать их, она всю себя отдала танцам, тренировалась больше нормы, придумывала постановки для всех школьных праздников и мечтала о том, чтобы поскорей поступить в университет и перенестись в новый, более адекватный социум. Да, в среде танцоров, даже на уровне детской и подростковой танцевальной школ, тоже было немало конфликтов и самых разных происшествий с уровнем приятности ниже среднего, но там абсолютно никого не интересовали подробности ее личной жизни. Каждая из девочек, которая ходила в ее группу, была полностью сосредоточена, если даже не зациклена, исключительно на себе: не прибавила ли в весе, все ли в порядке с кожей, с прической, с костюмом? И, главнейший вопрос, который оттеснял далеко в тень все остальные: кто будет на переднем плане в новой постановке? А если случались выступления с сольными партиями, то важней всего было строить предположения, кому достанется сольная партия. А потом шушукаться по поводу того, что та, которая получила ее, вовсе не заслуживает подобной чести. Впрочем, хореограф, которая вела группу Аниты, была мудрой женщиной, и чередовала своих подопечных в расстановке. Она считала, что лучшей наукой для каждой из них, будет почувствовать себя примой. На какой-то момент. Пусть даже только на тренировке. Ведь неоднократно в процессе такого эксперимента оказывалось, что ученица сама понимала – для сольной партии она слабовата. Однажды, еще в детские годы, это страшное понимание пришло и к Аните. Тогда она попросила заменить ее. Но после приложила все волевые и физические усилия для того, чтобы никогда больше не чувствовать себя профнепригодной.
Прослушивание в университет, по сути, даже не стало для девушки испытанием. Анита просто показала обычную себя в танце. Члены приемной комиссии перешептывались о том, что давненько не попадались им такие таланты. Но этого девушка не слышала. Когда она танцевала, весь окружающий мир переставал существовать для нее. Около двух последних лет она танцевала в свободном пространстве своей вселенной, не очень беспокоясь о других космических телах. Станет ли она чьим-то спутником? Сгорит ли яркой вспышкой? Или просто бесследно исчезнет в черной дыре?
Вспышка
Огненные волосы, обрамлявшие тонкое белое лицо, казалось, сияли неким внутренним удивительным светом. Поэтому-то даже в самый пасмурный день Лальен яркой вспышкой выделялась среди разнородной массы студентов. Эндрю заприметил ее с первого учебного дня. Высокая и тонкая, быстрая, как пляшущий язычок пламени – такой он ее увидел. Она выходила из корпуса в обеденную перемену, спеша больше всех остальных, а он наблюдал за ней из окна кафе, которое располагалось как раз напротив центрального входа