кстати, Ольга приезжает из Нью-Йорка.
– Вот пусть мать с ее женской интуицией и разбирается с ним.
– Я тебя умоляю… Мать! Кто там у нас по списку первый?
– Акерштейн-старшая.
– Соберись. Без расизма давай. Ты знаешь, она ультралевая с тонкой душевной организацией.
– Конечно, все они на Кикар а-Медина такие, белые и пушистые, а мы в окопах пули хаваем.
– Йос, улыбочка, апрель на дворе, утро, богатая клиентка, наверное, после фитнеса, перед завтраком, будь тих и лоялен.
Сказав это, Лирон немного наклонился и пристально посмотрел Йоси в глаза.
Подмастерье – невысокий, плотно сбитый, черные короткие волосы, смуглый, восточный, типичный. Таких много ходит по улицам Израиля, особенно в таких городах, как Бат-Ям. Выросший у моря, он целыми днями прогуливал школу, в лучшем случае занимаясь серфингом. Собственно, в Бат-Яме Йоси и родился. Волей счастливой случайности он оказался в таком не гармонирующем с ним месте – салоне красоты Лирона. Дикий проросток, не умеющий играть, не уважающий светских тонкостей львенок. Прямой, неподкупный, отслуживший в армии на передовой, о чем свидетельствовали два шрама на голове, не заметные глазу из-за плотного покрова волос. При всей своей мудрости Лирон не подозревал, как необдуманно с его стороны было приручить этого зверька. Как часто бывает, и в этом случае тоже, за великодушие приходится платить.
Женщина лет пятидесяти по-хозяйски шагнула в парикмахерскую. От нее пахнуло свежестью и кофе. Пышные рыжие волосы вызывающе перекликались с оранжевой помадой. Все было бы в ней обворожительно, если бы не покрасневшие глаза. Эта краснота могла намекать на вчерашнюю попойку. Широкая добродушная улыбка беззаботного человека украшала ее моложавое лицо.
– Привет, мальчики, прекрасное утро! Море спокойное, как Кинерет. Я полтора часа отгребла на байдарке, давайте приведите меня в порядок.
– Привет, Светик, выглядишь на миллион долларов, даже не знаю, чем могу помочь… – Лирон развел руками, изображая беспомощность. Он склонил набок голову, прищурился: – Ан нет, могу помочь твоей огненной натуре укладкой. Йоси помоет тебе голову.
Через несколько минут Светик сидела в кресле, перед ней – бокал с колой. Она завороженно наблюдала за сильными руками Лирона. На левой небрежно болтались дорогие часы, правую туго обвивал кожаный браслет, выгодно подчеркивая рельеф запястья. Руки Лирона всегда вызывали на лице Светика плотоядное выражение.
В главном зале салона было шесть парикмахерских мест, три высоких прямоугольных зеркала расставлены на расстоянии метра одно от другого, по каждую сторону от зеркала стоят кресла. Таким образом, клиент может наблюдать в зеркале за своим парикмахером, в соседнем зеркале – за парикмахером рядом и в расстоянии между зеркалами – за парикмахером, работающим с клиентом с другой стороны. Завороженный видом споро работающих рук, клиент иногда теряется: кто