Локк стоял под самой большой люстрой и стучал десертной ложечкой по своему кубку, требуя внимания. Не то чтобы это было необходимо: на него и так всегда смотрели и слушали его, будто он генерировал собственное магнитное поле.
Оркестр умолк посреди менуэта. Локк вскинул руки в добродушном приветственном жесте.
– Дамы, господа, достопочтенные члены Общества, позвольте мне для начала поблагодарить вас за то, что вы пришли и выпили все мое лучшее шампанское. – Раздался смех, подгоняемый золотистыми пузырьками. – Разумеется, мы собрались здесь, чтобы отметить сорок восьмой день рождения Археологического общества Новой Англии, маленькой группы ученых-любителей, которые – уж простите мне эти самонадеянные слова – делают все, чтобы внести свой вклад в благородное дело развития человеческого знания. – Покорный всплеск аплодисментов. – Но у нас есть и другой, гораздо более значительный повод для праздника: прогресс самого человечества. Поскольку, вне всякого сомнения, собравшиеся здесь люди являются одновременно свидетелями и распорядителями новой эры мира и благосостояния от полюса до полюса. Каждый год мы видим, как идут на спад войны и конфликты, растет производство и процветает порядочность, а цивилизованные правительства берут под свое крыло тех, кому повезло меньше других.
Я слышала все это так много раз, что могла бы произнести остаток этой речи: как труд и самоотверженность таких людей, как они, – богатых, могущественных и белых – улучшили условия жизни всего человечества; как девятнадцатый век был полон хаоса и беспорядка и как двадцатый обещал порядок и стабильность; как смуту искоренят повсеместно – и в нашей стране, и за ее пределами; как дикарям несут свет цивилизации.
Однажды, будучи еще маленькой, я сказала отцу: «Смотри, чтобы дикари на тебя не напали». Он как раз собирался уезжать. В руке у него был потертый саквояж, на ссутуленных плечах висело бесформенное бурое пальто. Отец ответил мне короткой полуулыбкой. «Со мной ничего не случится, – сказал он, – да и нет на самом деле никаких дикарей». Я могла бы возразить, что мистер Локк и несколько тонн приключенческой литературы с ним не согласятся, но промолчала. Он погладил меня по щеке костяшками пальцев и исчез. Уже в который раз.
«А теперь он исчез навсегда». Я закрыла глаза и почувствовала, как холодная темнота еще плотнее обхватывает меня.
В это мгновение я вздрогнула, услышав свое имя.
– …Взять хотя бы мою мисс Январри – вот вам доказательство! – прогремел бодрый голос мистера Локка.
Я резко распахнула веки.
– Она попала в этот дом крошечным свертком, без матери, без гроша за душой; бедная сирота загадочного происхождения. А теперь – только посмотрите на нее!
Они и так уже смотрели. По толпе прокатилась рябь, и лица цвета слоновой кости обратились на меня. Их взгляды, словно пальцы, ощупывали каждый шов и каждую жемчужину. На что он предлагает им посмотреть? У меня по-прежнему не было ни матери,