и то, как я пою. Иногда она говорила о ком-то: «Она поет, как ты». А мне не нравилось. Даже сегодня, когда слушаю свои старые записи, мне становится иногда стыдно. Подмечаю какие-то нюансы и понимаю, что не надо было так делать.
Первое время не осознавала, что пению надо учиться. Просто чувствовала, что называется, свое горло и делала так, как считала нужным.
Помню, в Баку один певец, хороший баритон, спросил, как я все это делаю. «Понятия не имею», – искренне ответила ему я.
Если надо, могу и оперным голосом спеть. И он у меня не изменился. Тональность я не поменяла.
То, что пение – моя профессия, я поняла, когда мне дали звание заслуженной артистки. Я уже пела в «Орэро». И параллельно выступала с романсами на каких-то концертах с Медеей Гонглиашвили.
Сольные концерты я начала давать только после сорока. До этого боялась. Не верила, что смогу. Сомневалась: ну что я за певица. Да и по сей день перед каждым выступлением думаю – примут меня сегодня или нет. В это, наверное, трудно поверить. Но те, кто меня хорошо знает, подтвердят.
Слава Богу, все концерты проходят блестяще. Честное комсомольское. Провалов не было. И такая аура в зале чувствуется, такая энергетика! Наверное, потому, что я целиком отдаю себя публике.
Я всегда жила на то, что зарабатывала пением. Как солистка «Орэро», получала очень мало. Когда уже давала сольные концерты в зале «Октябрьский» в Ленинграде, на которые приходили по 5 тысяч зрителей, получала 48 рублей за выступление. И это была самая большая ставка.
Мой импресарио, пожилой человек, Владимир Янковский, говорил, что ему стыдно смотреть мне в глаза. Потому что у метро билеты на мой концерт стоили гораздо дороже.
Мне повезло в жизни со всем, кроме денег. Сейчас я должна была быть очень богатой, но этого нет. И не надо. Что Бог дает, за то и спасибо. Потому что ничего не бывает бесплатно – что-то дается, а что-то отнимается.
Я вообще не обращала внимания на деньги. Через три года после начала сольных концертов получила звание Народная артистка СССР. Я не знала, что это такое. (Нани Брегвадзе стала первой среди своих коллег по сцене обладательницей высшего звания – Эдита Пьеха, Иосиф Кобзон, Алла Пугачева получили звание годами позже, – прим. И.О.)
Но разница, оказывается, была: теперь меня селили в хорошую гостиницу, в самолете сажали в первый класс.
Но все равно, когда на концерте объявляли: «Поет народная артистка СССР», я стеснялась и боялась – оправдаю ли. Я немножко ненормальная в этом плане, очень обязательный человек. Не могу выйти на сцену просто так.
В архиве Нани Брегвадзе есть маленькая фотография. Снимок как снимок, маленький цветной портрет певицы. Но именно с этим фото связана необычная история. Нани стала лицом парфюма, и фотография служила рекламой.
В семидесятые годы в Советском Союзе появились первые «именные» духи. Они были названы «Нани Брегвадзе». В то время в репертуаре певицы был популярный романс «Левкои», и у духов был именно этот аромат.
Популярность у парфюма была невероятной.