кого-то подсаживать! Машина-то у нас – «Волга», а это значит: два места сзади сидячих и одно лежачее, на носилках; всё впритык, теснотища… Ну, когда больного госпитализируем, ещё ладно: куда ж ты денешься… Но «своих» подвозить! Мне ж приходится на второе, заднее сиденье пролазить, корячиться. Потом – выходить, опять же корячиться… Так хоть бы человек нормальный, а то – Шевель!
Он, кстати говоря, пока мы ехали, попытался-таки было мне на уши сесть, но срезан был влёт: я, говорю, Витя, во всю ту экстрасенсорику верую не больше, чем в лучезарное будущее. Тут, вроде, и крыть бы нечем, но он, будучи верен себе, не заткнулся-таки совсем, а только тему сменил:
– Вот я недавно шутку слышал… смешную. По «Русскому радио», ну, знаешь… Ты ж, может, слышал: они там нашему правительству предложили вставляться в мировое сообщество по самый гондурас! Так у этих козлов чуть нидерланды от радости не отвалились. Гы-гы, да?
Вот ещё за что я терпеть его не могу: вечно он анекдоты «с бородой» за откровения выдаёт. Говорю: мол, Витя, ты же знаешь – мне вся эта политика ни в какое место не нужна. Надоело, говорю! Однако ж он, зануда, всё не отстаёт:
– Был намедни у кореша своего, в нейрохирургии… Слушай, кошмар! Завалили их ЗЧМТ (закрытая черепно-мозговая травма) – прямо по уши! А дело в чём – бьют, гады, понимаешь ли, чем ни попадя, по голове! Тех, на ком одёжка получше. Часы снимают, куртки… кошельки метут. Ну, – он растянул в улыбке щербатый рот, – мне-то уж такое не грозит!
Но тут как раз доехали до рынка, и Шевель, не закончив мысли, катапультировался из машины: видно, спешил кого-то биоэнергетически помассировать. Мы же покатили дальше, на вызов.
Опанас лихо развернулся у подъезда, и мы, ёжась под мелким дождичком, вылезли из машины.
…В подъезде, как обычно, воняло мочой нестерпимо, но только почему-то не человеческой, а кошачьей – да ещё как! Словно все кошки района заходили отлить именно в этот подъезд и никуда больше. В ожидании лифта я, по привычке, окинул взглядом стены в поисках граффити – моё маленькое хобби.
За последнее время настенное искусство претерпело значительные изменения: появились новые слова: «лох», suxxxx ну и все такое, а из области музыкальной повсеместно воцарились «Onyx», «Metallica», «Prodigy» и «Rap» (либо «RAP – кал, слушай METAL!» в соседстве с «Виктор Цой, мы тебя не забудем». Правда, в самое последнее время всё больше места отвоёвывают себе всевозможные пентаграммы, «666», «Hell is here», и прочее подобное. Мода, видимо, такая пошла… И, в общем-то, можно понять. Вполне.
…На сей раз ничего интересного стены подъезда мне не поведали. Видимо, народ здесь жил туповатый – если дальше, чем «димка лох объелся блох и на мусорки сдох между собачиных ног», мысль ни у кого не пошла. Тут прибыл лифт, и мы поехали. Влад пожаловался, что у него на этот вызов нехорошее какое-то предчувствие (такое с каждым случается, только сбывается не всегда), но я сказал ему, что ничего такого не ощущаю, и он немного успокоился.
В итоге я оказался прав. Квартирка вполне средняя и чистенькая;