цветы Элизабет и газон Генри. Двор и все вокруг сразу же стало заполняться ужасными зловонными запахами разложившихся продуктов, прелых и задохнувшихся вещей.
Мусоровоз разгрузился, втянул обратно свои внутренности и, облегченно журча мотором, скрылся за поворотом соседнего дома. Элизабет и ребята остались на дворе рядом с большущей горой хлама, а также с обалдевшими и оцепеневшими соседями и зеваками вокруг.
Первым в себя пришел Ронни.
– Уважаемые соседи и проходящие мимо граждане! – обратился он к стоящим за забором людям. – Мы тут решили немного подзаработать и перебрать бытовой мусор с целью изучения возможности его вторичного использования в нашем хозяйстве. Кто хочет поучаствовать в этом выгодном деле? Мы готовы поделиться прибылью!
– А что, – подхватил идею брата Том, – только что мы честно купили этот мусор всего за 400 долларов. Вносите по 10 долларов и подключайтесь к нашему бизнесу, не пожалеете!
Зеваки, крутя пальцами у виска и тихо ругаясь, стали расходиться. Но вот с соседями было сложнее, они ругались совсем не тихо. Некоторые из них уже звонили куда-то по мобильным телефонам, возможно, вызывая представителей соответствующих инспекций или даже полицейских. Дело начинало принимать непредвиденный оборот.
– Надо звонить Генри, – решила Элизабет.
Глава семейства из телефонного разговора ничего не понял, но послушался жену, отпросился с работы и через полчаса уже выходил из автобуса на ближайшей к дому остановке. Уже здесь, в ста метрах от эпицентра событий, запах был просто убийственным!
Подойдя к дому, Генри смог превзойти всех соседей по уровню проявившихся у него эмоций. Если соседи и прохожие от увиденного просто остолбенели, то у отца семейства реакция была гораздо ярче: его глаза практически вылезли из орбит, а челюсть отвалилась до отказа и уже не закрывалась.
Живописный, уютный маленький домик, с таким же крохотным двориком, беседкой и цветами, которые уже так много лет лелеял и обихаживал Генри, исчез. Теперь весь этот двор был засыпан мусором до самого крыльца и дальше – до входа в беседку. Вокруг царило зловоние, а среди горы мусорных отходов копошились темные фигурки перепачканных людей – в перчатках и с закрытыми до самых глаз лицами. Те части лиц, которые не были скрыты марлевыми повязками, имели вид, похожий на раскраску индейских воинов в период военных действий. Ошарашенный увиденным Генри молча думал лишь о том, что всего три часа назад, уходя на работу, он оставил семейное гнездо в совершенно нормальном состоянии, без каких-либо аномалий.
Из ступора Генри вывел появившийся рядом полицейский.
– Вы Генри Томпсон? – строго спросил он.
– Я, – машинально ответил Генри, не успев оправиться от шока.
– Хорошо, – сказал полицейский, – тогда объясните-ка мне, что здесь происходит.
– Не поверите: меня это и самого интересует!
– Как это? Вы не знаете, что происходит в доме, где вы являетесь