ребенок олицетворял нас всех, потому что для мистера Брикмана все мы до единого были безнадежны, мешок плоти, наполненный лишь грешными помыслами и способный лишь на дурные дела. Я считал, что насчет меня он абсолютно прав, но знал, что большинство других детей просто растеряны и изо всех сил стараются выжить в Линкольнской школе, дожидаясь ее окончания.
В то воскресение мистер Брикман начал проповедь с двадцатого псалма[11], что было странно. Обычно он вдохновлялся отрывками из Ветхого Завета, насыщенного разнообразными карами. После псалма он говорил о том, что Бог – наш пастырь, после чего перешел на себя и миссис Брикман, которые, подобно Богу, считают нас своими овцами, которым требуется присмотр, и делают все возможное, чтобы заботиться о нас, поэтому мы должны быть благодарны Богу за спасение наших душ и Брикманам – за спасение наших тел, за то, что дают нам крышу над головой и пищу в наших животах. В итоге весь смысл проповеди сводился к тому, что мы должны выражать нашу благодарность миссис Брикман и ему, не причиняя хлопот. Я знал, что неправильно с его стороны так эгоистично выворачивать красивый псалом, но мне правда хотелось верить, что Бог мой пастырь, что он каким-то образом ведет меня через темную долину Линкольнской школы и мне не надо бояться. И не только мне, но и остальным детям тоже, детям вроде Билли Красного Рукава. Но истина, с которой я сталкивался каждый день, состояла в том, что мы были одни и наша безопасность зависела не от Бога, а от нас самих и нашей взаимопомощи. И хоть я пытался помочь Билли Красному Рукаву, этого оказалось недостаточно. И я поклялся стараться лучше, быть лучше. Я буду стараться быть пастырем для Билли и детей вроде него.
После службы миссис Фрост с Эмми остановили нас с Альбертом и Мозом на выходе из спортзала. Брикманы уже удалились, и мистер Грини, который сопровождал нас обратно в спальню, разрешил нам немного задержаться. Как и многие мужчины в Линкольнской школе, он хорошо относился к доброй молодой вдове.
Когда мы остались одни в спортзале, миссис Фрост сказала:
– Мальчики, я хочу поговорить с вами кое о чем.
Мы ждали, и я опустил глаза на Эмми, которая улыбалась так, словно пришло Рождество. Что бы миссис Фрост ни задумала, Эмми эта идея пришлась по душе.
– Мальчики, как вы смотрите на то, чтобы пожить летом у нас с Эмми?
Если бы она сказала: «Я дам вам миллион долларов», – я и то удивился бы меньше.
– Разве нам можно? – спросил Альберт.
– Я уже некоторое время обдумываю это, – сказала миссис Фрост. – И вчера после матча наконец поговорила с мистером Брикманом. Он согласился, что это возможно, если вы не против.
«А как же Черная ведьма?» – показал Моз.
– Клайд сказал, что поговорит с Тельмой, но он считает, что она не станет возражать. – Миссис Фрост посмотрела на меня. – По мнению мистера Брикмана, возможность больше не беспокоиться из-за тебя, Оди, это очень веский довод.
– Но