слова обратно, Мачилов согласился Чему-нибудь служить, но только под началом создателя. «Я весь тут, весь с тобой!» – цинично признался он даже. Гарри в ответ на это заявление только расхохотался.
Вторым завербованным в Круг человеком оказался самый умный студент Филфака Роман Евгеньевич Тассов. О том, чтоб вербовать его в свой круг, создатель вначале серьёзно и не думал. Тассов имел в общаге репутацию сноба, и даже профессора не решались вступать с ним в дискуссии по руслиту 19 века, где Рома числился спецом. Тассов носил строгий костюм, небольшой животик и роговые очки, был плотно сложен и нетруслив. На первом курсе Рома имел небольшую стычку с кавказцем Гочкой по поводу изгаженного постельного белья: конфликт этот завершился полным поражением нагловатого черкеса, Тассова всерьез зауважали. С третьего курса Роман стал выступать с "нравственными проповедями", начитавшись Достоевского: его хорошо слушали охотно, хотя и не принимая всерьез. Подлинных единомышленников у Тассова не было, женщины тоже, так что до полного комфорта данный студент не дотягивал. Это обстоятельство и использовал хитроумный создатель.
Несколько проходных встреч в коридорах Юника (студенческое определение университета) закончились решительной беседой в одном из двух туалетов Факфила. На переменке, когда студенты и некоторые демократичные преподаватели стеклись в уборную покурить, Тассов завел разговор о сути "проповеди". Преподаватель истории русской литературы Кирюшин имел неосторожность сказать что-то о реакционности проповеди в царское время, и Тассов немедленно бросился на его разгром. Студенты покуривали и одобрительно посматривали на разящего иронией Тасса. Смешавшийся Кирюшин был уже готов к полной конфузии, но раздавшийся звонок отчасти спас его. Затушив сигареты до следующей перемены, стьюденты бросились к аудиториям. Тассов, гордо опиравшийся на трубу нефункционирующего унитаза, также хотел покинуть сие ристалище, но Гарри удержал туалетного Цицерона за рукав. Рома удивленно вскинул на него свои пучеглазые очи, но вопрос создателя заставил его остаться.
– А имеет ли право всякой проповедовать, али избранный токмо?!
– Ну… чтобы проповедовать, нужно быть человеком цельным!
– А вы-с? – улыбнулся Гарри, прищурившись.
– А я разорван, раздвоен!
– Разрушены что ли?
– Вот-вот, – Тассов вынул платок и обтерся.
– Чем же-с, позвольте узнать? Вихрем обстоятельств?
– Перестаньте, как вас там…
– Наркизов, да просто – Гарри!
– Эх, Наркизов… Я ведь специалист по Достоевскому.
– Неужели?! – Гарри съехидничал: весь факультет знал об этом.
– Это неважно, конечно, но…
– А мои "проповеди" слышать доводилось? – сменил тему создатель.
– Да, слышал… Скучно…
– Вот как? – обиделся Гарри. – У вас скучнее…
– Вы, извиняюсь, просто демагог, а я правды хочу, требую!
– А