тут своё дело.
Юля пренебрежительно фыркнула.
– Деловой! Ну ладно. Я скоро ухожу. А ты что собираешься делать?
– Тоже ухожу, – сообщил Фил.
– Насовсем? – прищурилась Юля. – Или как?
– Как получится.
Хотя Фил прекрасно знал, что точно не насовсем. Он ещё не сделал то, ради чего здесь появился.
Когда выходил из квартиры, Фил увидел на гвоздике в прихожей ключ, опробовал на замке входной двери – подходит. Прихватил с собой. И теперь уже он как следует запомнил и этаж, и номер дома, и название улицы, а после отыскал остановку городского транспорта, изучил табличку со списком автобусов и троллейбусов.
Ага. «Восьмёрка» ему подойдёт. На ней Фил добирался в самый первый раз.
Лисичка ждала его в доме, пряталась в дальней комнате, и не возмутилась, не упрекнула.
Когда Фил соберётся уходить отсюда, совсем уходить, возьмёт её с собой. Что будет дальше, неизвестно, но не бросать же одну. И здесь ей всё равно делать нечего. Никто не хватится, никто не забеспокоится ‒ никому не нужна.
Опять ему пришлось спать на полу, хотя – ну-у-у – так не хотелось. Фил пытался представить, что он в кровати, но не получалось. Слишком жёстко и холодно. Зато лисичка рядом ‒ тёплая, пушистая, живая.
Может, утром решительно взять её за руку, не спрашивая, хочет или не хочет, и привести в квартиру к девушкам? Не выгонят же, наверное? А если скажут, что места больше нет, уж лучше Фил уйдёт, а Инга останется.
Элла всех примет. Но вот Юля…
Изведёт же своими цепляниями и подколками. А Инга и без того от людей шарахается.
Фил так и не решил ничего, но пообещал вернуться вечером.
В квартире его встретила сердитая Элла.
– Мог бы и предупредить, что на ночь не явишься.
– Тебя же дома не было, когда я уходил.
А мог бы просто сказать: «Не твоё дело!» или «С чего ты взяла, что я у вас собираюсь жить? Не договаривались!». Но сумку-то он оставил, а, значит, в планах было возвращение. И, конечно, Элла волновалась, когда наступила ночь, а Фил не пришёл, но он так до сих пор и не научился раздваиваться. Ничего не поделаешь.
– Ну и где ты болтался столько времени?
Опять подошло бы идеально: «Не твоё дело!», но…
Короче, другого способа выяснить нет. И Фил, вместо того, чтобы ответить или повиниться, спросил сам:
– А Элла – это от Габриэллы?
У Эллы глаза широко распахнулись. Растерялась, но сумела принять невинно-недоумённый вид.
– С чего ты взял?
И опять Фил ответил вопросом на вопрос:
– А полностью – Александра Габриэлла Выгоцкая?
Элла сжала губы, уставилась на Фила настороженно и пристально, но возражать и отказываться не стала.
– Откуда ты знаешь?
– Ну… меня зовут Филипп… Выгоцкий.
И вновь глаза у Эллы ошарашенно распахнулись. Или лучше называть её не Элла, а более привычно для неё и для всех? Алика. Хотя Фил, в отличие от остальных, всегда называл её по-другому.
– Не знала, что есть ещё Выгоцкие, – озадаченно пробормотала Алика. – Ты кто? Может, ты мне действительно двоюродный