Мартинак. – Ваш отец разумный и преуспевающий человек, но в этом отношении патрикий Мелит попросту сглупил. Он не сватал вас, потому что слишком любит вас и не желает расставаться. Будь жива ваша матушка, она бы озаботилась этим гораздо раньше!
Феано на миг прикрыла глаза, слыша размеренный плеск весел. На море в этот осенний день было свежо, и ей казалось, что она продрогла до самого сердца. Варда Мартинак был, несомненно, прав.
Она опять услышала его увещевающий голос.
– Если вы все еще считаете, что я для вас плох, подумайте вот о чем. Вам должно быть известно, сколь многих девушек выдают замуж лет в тринадцать за совершенно незнакомых мужчин! А потом их до самой смерти запирают в гинекее, мужья пускают на ветер приданое, пьянствуют и колотят своих несчастных супруг…
У Феано вырвался невеселый смех.
– Вы хотите сказать, что вы так поступать не будете?
– Нет, Феофания. – Варда приложил руку к сердцу. – Я – нет. А вот какой-нибудь другой мужчина вполне может. Среди ромейской знати очень многие вводят друг друга в заблуждение, и невинные невесты редко знают, каковы окажутся их будущие мужья. Я же с вами честен.
Феано задрожала от холода и одиночества. Еще совсем недавно ей казалось, что она знает, чего ожидать и от Варды Мартинака, и от родного отца; и вот мир вокруг снова переменился. А если на будущий год Роман Мелит уйдет в плавание и не вернется?.. Удача моряков так непостоянна!
Молодой патрикий завозился с чем-то, перегнувшись назад; из кормового рундука он извлек кувшин и пару кубков.
– Это чистое вино. Выпейте, вам нужно согреться.
Феано молча взяла кубок и отпила. Вино оказалось хорошее, оно быстро разогнало кровь. Девушка даже улыбнулась. Потом наконец огляделась по сторонам – оказалось, что они ненамного удалились от берега: гребцы катали их по кругу.
Варда взял из ее рук недопитый кубок.
– У вас есть состояние, зато у меня есть славное имя, – прибавил он. – Мартинаки – побочная ветвь прежней династии Ираклидов15. Имя значит гораздо больше, чем вы, возможно, сейчас думаете!
Феано впервые за всю прогулку вспомнила о предостережении Феоктиста. Те древние свитки… Эйрик и ее заступничество в храме… Это было как будто в другой жизни!
Но она по-прежнему чувствовала, что рассказывать Варде Мартинаку о критской находке нельзя. Еще и потому, что он куда более хитроумен и расчетлив, чем можно было заключить по его наружности легкомысленного красавчика…
– Нам пора возвращаться, – сказал Варда. – И, кстати говоря, – хотя я сегодня не позволил себе ни одного неподобающего слова и даже взгляда, многие сочтут, что этого достаточно, чтобы уронить вашу честь. Люди все замечают.
Феано, начавшая чувствовать некоторую симпатию к Варде Мартинаку, вновь ощутила отвращение.
– Вы хотите не оставить мне выбора?
– Ну нет. Чтобы не оставить выбора, нужны две или три такие прогулки, – серьезно ответил Варда. – Вот почему я и постарался объясниться с вами сейчас.
Он