Святого Себастьяна» Больтрафио. Петр Борисович в задумчивости отпивал из бокала, оглядывая своих новых знакомых. Он понимал, что попал сюда неслучайно.
– Уважаемые господа, простите, что прерываю вашу утонченную беседу, но желаю узнать, в чем цель моего приглашения к вам, в ваш узкий круг знакомых? То что не ограбить, это положим, ясно. Так в чем же дело?
– Я вам говорил, господа, что граф весьма умен и наблюдателен?
– Чего же тянуть? – начал речь Бертран де Грасси, – мы бы желали что бы вы граф, вступили в клуб Избранных, Просвещенных, кто печется об Общественном благе, в Общество, именуемое Иллюминаты, несущие свет истины во имя Разума людям всего мира. Мы, Гностики, чья религия основана не на слепой вере, а на Истинном знании, продолжаем традиции Платоновской Академии Джованни Пико делла Мирандола. Как говорил наш учитель: «Велика ответственность человека, и он может опираться лишь на Разум. Человеческий ум способен познать Единое, Истину и Благо».
Петр Борисович оглядел всех за столом, смотревших на него с тревогой, и поразмыслил, что эти знакомства будут ему весьма полезны, а лично Бертран, как человек, был ему очень симпатичен. Насчет Разума непонятно, но поступать по уму его и папенька учил.
– Если это не будет связано с изменой государыне императрице и Родине, то ваше общество, господа, мне по душе, – ответил он.
Лица сидящих посветлели, все разом заулыбались, Аллесандро встал, и покинул комнату. Были слугами принесены шандалы со свечами, комната была ярко освещена. Петр Борисович произнес слова клятвы, и формальности были соблюдены, и на его палец, Бертран, ставший его наставником, надел кольцо, и теперь граф Шереметев стал членом братства Посвящённых, истинно Знающих.
Парк Боболи
Алессандро Гентилески вызвался проводить графа Шереметева в сады Боболи, усадьбы Медичи, что непривычно для русского человека, расположенной на склоне холма. И вот, Алессандро повел Петра Борисовича к Гроту парка. Они прошли через аллеи самшита, которые смыкались над головами, образуя галереи из живых ветвей и листьев эти деревьев, даруя драгоценную прохладу. Здание выглядело просто невероятным- это была искусственная пещера, с каверной, украшенной четырем колоннами и двумя статуями. Работа архитектора Буонтоленти просто великолепна. Статуи при входе были изображениями Цереры (Персефоны) и Аполлона. В нише пещеры стояло изваяние Ахиллеса и Елены, освещение помещения было не чрезмерным, и скорее таинственным, разгоняло мрак лишь отчасти, и свет падал из окулуса с потолка здания.
Грот парка Боболи
Внутри царила прохлада, бил фонтан, и стояла статуя купающейся Венеры работы Джамболоньи, а стены же этой пещеры были украшены фресками изображающими пастуха, рельефами, причем впечатление эти вещи оставили гнетущее. На фреске, Минерва, как виделось, смотрит на посетителя и силится сказать ему нечто необыкновенное. Казалось, что два лица, девичье