грешен. Наследил и тут. Ха-хаа! Шире шаг, дружище! Неплохой водопой утолить нашу бронетанковую жажду.
– Браво! Узнаю Отто фон Дитца! Я воль, гер командир. Когда они вошли в обширный зал, где под сводчатым потолком стлался сигаретный дым, их оглушила музыка и громкие выкрики-разговоры офицеров Люфтваффе находившихся там – семеро играли в карты, двое у большого бильярдного стола; один у ореховой стойки бара – поднял на них розоватые, налитые шнапсом глаза и широко осклабился, как старым друзьям:
– Чёрт побери! Господа, в нашем полку прибыло! Привет бравым парням из Панцерваффе! Я предлагаю выпить нам всем за офицеров, павших за наш священный Фатерланд! Гром и молния! Лучше отомстить за погибших, чем их оплакивать!
– Рэдлих, лучше будет, если ты помолчишь, будь я проклят! – крикнул ему из-за карточного стола с чёрной повязкой через левый глаз старший офицер. – Напился, молчи! Не мешай слушать музыку. В закрытый рот муха не залетит.
– Уха-ха-хааа!
– А тут весело, – усаживаясь за свободный стол, усмехнулся Герман.
– Убедился? – Отто грохотнул стулом. – Точно так, в « Белой обезьяне» не дадут скучать. Это заведение Ганса Фуггера. Рачительный толстяк, туго знает своё дело. Как видишь, его богадельня в дали от охотничьих троп военного патруля, коий по поводу и без повода трепет нам нервы. Но главное у Фуггера здесь отличный выбор. Более тридцати сортов отменного пива.
– И, похоже, об этом пронюхали не только летуны из Люфтваффе?
– Из военной комендатуры, тут тоже бывают фуражки. Но нам танкистам СС, это всё равно, как дождь под зонтом. Вот, что значит быть под крылом Рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера.
– Да…здесь с тобой не поспоришь. После « Ночи длинных ножей» …СС по достоинству отмечена фюрером.
– В том-то и дело! Отдельная элитная структура с огромными правами и возможностями. Но, что первостепенно…
– Ты и я…
– Составные звенья этой мощной структуры.
– Вот за это и выпьем! Ну, так где ваше хвалёное пиво, барон? Я весь в предвкушении… – Шнитке бросил взгляд на свои часы и притворно нахмурился. – Если так дело пойдёт и дальше, то боюсь, я вернусь домой с пустым желудком и трезвой головой.
– А ты не бойся, – барон полез во внутренний карман чёрного эсэсовского кителя, извлекая пухлый кожаный бумажник. – Дальше всё пойдёт как надо. И знай, дружище, мы в этой барсучьей норе не задержимся.
– ?? – Герман изумился загадочному тону фон Дитца. « Но, чёрт возьми, это же Отто! Тот ещё тактик и стратег в одном флаконе. То ли ещё будет!..»
– Ты, как всегда предпочитаешь « Берлинское» светлое? Четыре кружки, – Отто отдал заказ, давно стоявшему рядом опрятному официанту. – Стоп! Это не всё, любезный. И побольше жаренных на углях свиных колбасок…Да кассельских. Нет! Дармштадских с чесноком, с поджаркой и острым соусом.
– Один момент. Будет исполнено, господа.
Вышколенный официант скользнул, как угорь, между столами с белыми скатертями.