в Старом городе Иерусалима. Машину вел сам, его охранник 25-летний британский констебль Эдмон Доксет сидел рядом. Недалеко от ворот Ирода, когда на склоне перед поворотом машина замедлила ход, два палестинских боевика решили поставить точку в его карьере. Сигрист был ранен, автомобиль упал с десятиметрового обрыва, но Доксет все же успел открыть огонь и одного из террористов застрелил.
Сигристу повезло, раны оказались неопасными, да и место, куда он свалился, оказалось очень неподходящим – все же мусульманское кладбище было не для него, да и с юга приближался армейский конвой, в общем, после покушения он прожил долгую жизнь и скончался в кругу семьи в возрасте 90 лет.
Примерно в то же время, когда в Иерусалиме покушались на Сигриста, в Яффо попытались убить заместителя суперинтенданта Палестины Джона Фарадея, а 13 июня 1937 года три араба практически в упор расстреляли машину британского генерального инспектора полиции Роя Спайсера. Его водитель был ранен, а сам он спасся просто чудом.
Льюису Эндрюсу повезло меньше.
26 сентября 1937-го года. Воскресный день был хорош, жара спала и настроение у Льюиса Эндрюса, британского комиссара Северного oкруга Палестины, было соответствующим. В городе Христа, в Назарете, он отправился в церковь – куда еще идти в воскресенье? Но предсказуемость поступков часто опасна для жизни. Может хорошее настроение виновато, а, может, он верил в неприкосновенность своего статуса, но по дороге в церковь он был убит. Засаду организовали сторонники шейха аль-Кассама.
Шло так называемое «арабское восстание» 1936-1939 годов. То, что арабы напали на англичан, оказалось серьезной ошибкой.
Глава 4. 1937 год. Дгания. Лео, Моше Даян
Жизнь в кибуце не пришлась мне по душе. Идеал еврея-земледельца я, безусловно, принимал еще с Костополя, но растворяться в массе мне совсем не хотелось. Надо было решать, как жить дальше.
Я попрощался с друзьями и верхом отправился в Дганию, где уже были созданы еврейские боевые отряды – «Полевые роты» (плугот саде) Ицхака Садэ.
– Это для меня самое подходящее дело! – объяснял я в кибуце.
В то время арабские группы часто нападали на еврейские поселения, и такое путешествие в одиночку было далеко небезопасным. Пришлось полагаться на удачу и старый «Смит-Вессон» образца 1872 года, которым я к тому времени разжился. Револьвер был тяжелым, но обошелся сравнительно дешево – 5 палестинских фунтов, так что бо́льшая надежда была не на навыки в стрельбе, а на устрашающий вид револьвера.
Солнце палит нещадно. Чуть заметная дорожка петляет между холмами. Вокруг сухая выжженная безжалостным солнцем земля с жалкими признаками растительности. «Ну, здесь-то даже моих скудных агрономических познаний хватает, – думалось почти машинально, – чтобы понять: вырастить на такой земле, скорее всего, невозможно ничего».
Но вот впереди показалась высокая густая трава с толстыми стеблями. Она росла в пойме ручья, дорожка уходила прямо в ручей. Конь осторожно направился в пробитый предыдущими всадниками коридор в жесткой траве. Под копытами