измученно улыбнулся, чувствуя, как боль начинает пульсировать в его голове, а Дар медленным и ленивым ручьем, не таким прытким, как обычно, словно отравленный и загрязненный, густой и плотный, двигается из его левой ладони, сквозь кофту в тело Эдварда Беккера.
– Беккер, – сказал он, глядя с напущенной искренностью и чистым, как у всех священников, взглядом, – мы же взрослые люди, верно? Сейчас начнутся занятия, а мне нужно к ним подготовиться.
Дар неохотно медленно действовал на стоящего напротив юношу, размерами напоминающего гардеробный шкаф, и с лицом, не обезображенным интеллектом. И диакон это чувствовал.
– Достать ручку, тетрадь, книгу. Сам понимаешь. К тому же я еще и руку поранил, – он картинно пожал плечами и скосил взгляд на бинт. – Буду очень признателен.
Он еще раз вымучено улыбнулся и посмотрел Эдди прямо в глаза.
И Эдди поддался.
Он был зол и не хотел отступать, но этот святоша. Он… он… Беккер не мог подобрать слова, чтобы описать то чувство, которое возникло после его прикосновения. Сначала хотелось ему хорошенько врезать, чтобы челюсть закрутилась до затылка, а потом… потом возникло секундное замешательство и… спокойствие? Очень медленно, но уверенно заполняющее тело спокойствие, которое вытесняло злобу, как задолжавшего квартиранта.
– Ладно, – бросил он, отступая на шаг, обескураженный и сбитый с толку. – Только не лезь к ней, понял? Она моя.
– Конечно, – ответил Маркус, все так же напущено искренне улыбаясь, после чего развернулся к Эдди спиной, медленно сел за стол и едва заметно скривился от головной боли. Его зубы тихо скрипнули. Он открыл глаза и увидел перед собой яблоко, лежавшее на его дипломате, прямо по центру креста.
– Яблоко, – сказал он. – Символ дьявола.
Спазм, сдавивший голову железными иглами, отпустил, но после него остался неприятный осадок в виде постоянного гудения и мелких пульсаций, отдающих в виски. Юноша взял яблоко, отложил в сторону, открыл дипломат и положил фрукт внутрь, неспешно выкладывая нужную канцелярию на стол.
– Спасибо. И… – он замялся, испытывая нормальное смущение перед девушкой в таком вопросе, – у тебя, случайно, обезболивающего нет?
– Есть, – ответила Элари и потянулась к стоящему на полу рюкзаку. Она извлекла оттуда наполовину пустую пластинку с таблетками салатового цвета и протянула ее Маркусу. – Кулер с водой в коридоре, у второй лестницы.
Маркус кивнул, поднялся и вышел из аудитории. До начала занятий оставалось еще минут пятнадцать, поэтому Элари открыла книгу. Однако, пропуская абзац за абзацем, она понимала, что совершенно не усваивает прочитанное – смысл текста просто ускользал от нее. Девушка знала, что такое часто бывает у читателей: глаза машинально бегают по тексту и поглощают его, но если разум в этот момент занят размышлением о чем-то другом, смысл прочитанного не запомнится вообще, будто страницы были пустыми или переворачивались сами собой в произвольном порядке.
Не закрывая книгу, Элари задумалась в попытке найти нужное воспоминание, которое