с официанткой вдвоём. – Но мне помирать скоро. Поговорить охота.
– Слишком ты разговорчивый. Лучше молчи.
Она была слаба. Такие люди не становятся убийцами по своей воли. Они могут хамить и грубить только незнакомцам. Цеплять на себя маску неприступной глыбы. Но с близкими они как безмолвные рыбы. Терпят и глазами хлопают. Могут и зубы показать, а потом убегают в себя и боятся слово сказать. Им нужна опора. Пусть даже колючая, как кактус. И в её присутствие будут поступать, как приучили. Говорить то, что от них ждут. Но кактус сейчас на складе. А мне приоткрылось окно на свободу.
– А умирать, кстати, больно.
– Откуда тебе знать? Ваш брат только убивать умеет.
– Наш брат много чего умеет. Например с призраками разговаривать.
– Ты же говорил, что не веришь в них.
– Говорил. Врал. Прости за это. Но ведь и ты много чего говорила.
– И что они говорят? – заинтересовалась она.
– В тот момент, когда душа отделяется от тела, она испытывает жуткую боль. Настолько сильную, что потом её забывают. Несколько недель они не помнят как и когда умерли. Но потом вспоминают и могут рассказать. Тебе когда-нибудь отрезали хоть что-то? Без анестезии. На живую.
– Нет.
– Нет… Но ты ведь можешь взять нож, встать у разделочной доски и попробовать отрезать мизинец. Даже не полностью. Фалангу. Просто представь, как ты будешь перебирать в руке этот нож. Будешь заносить его и в последний момент отводить в сторону. Ты будешь только предчувствовать боль, но она уже станет невыносима. Представила?
– Да. – на лбу выступила испарина, рука задрожала. Действительно представила, хотя могла пропустить мой рассказ мимо ушей. – Только я не понимаю. Зачем мне отрезать себе пальцы?
– Ты ведь убить меня хочешь. Просто так. Потому что не вовремя пришёл и не то сказал. Ну тогда хорошо бы понять, что я испытаю.
– Ты врёшь! Ты всё придумал. Просто заговариваешь зубы. Андрей, ты скоро?!
– Ещё пять минут! – тихо отозвался голос сектанта из глубины кафе.
Пять минут жизни и я не знаю, как их использовать в свою пользу. Хоть бы сигарету дали. Перед расстрелом милое дело.
– Сигаретки не найдётся?
– Не курю.
– Я тоже. У меня знакомый врач как заведённый повторяет, что вредно для здоровья.
– А зачем тогда спрашиваешь?
– Мне, вроде, больше не надо об этом заботиться. Вот и захотел попробовать, что там за смертельная опасность такая.
– То есть ты считаешь, что они преувеличивают?
– Понятия не имею. Я не врач даже рядом, чтобы спорить.
– Тоже врут. – заключила она.
Что ещё я мог ей сказать. В фильмах так просто уговаривают на что угодно. Нужные слова приходят как по мановению волшебной палочки. Убийцы не попадают, долго болтают и в целом откровенные мерзавцы. Хотелось бы, чтобы всё это оказалось простым кино. Ну или книгой. Каким-нибудь дешёвым детективом в мягкой обложке. Где герой бессмертен. Пуля скорее отскочит оладушком от его лба. А если в самолёте