вернулся со стаканом клюквенно-яблочного сока в одной руке и мартини в другой. Он устроился на диване, откинувшись на спинку и положив ноги на столик.
– Я знаю, что пить до полудня очень плохо, – сказал он. – Но это особый повод. – Он поднял свой бокал. – За Х-грипп.
– Х-грипп, – пробормотал Карсон. – Брендон-Смит сказала, что именно он убил шимпанзе.
– Совершенно верно.
Сингер сделал глоток и с удовольствием выдохнул.
– Прошу меня простить за прямоту, – сказал Карсон, – но я бы хотел узнать, что представляет собой этот проект. Я по-прежнему не понимаю, почему мистер Скоупс выбрал меня из – какого количества? – пяти тысяч ученых? И почему мне пришлось все бросить и в спешке мчаться сюда?
Директор устроился удобнее.
– Позволь мне начать с истоков. Ты знаешь обезьян, которые называются бонобо?
– Нет.
– Мы считали их карликовыми шимпанзе, пока не поняли, что это отдельный вид животных. Бонобо даже ближе к людям, чем обычные шимпанзе: они умнее, создают моногамные отношения, а их ДНК на девяносто девять и две десятых процента совпадает с нашим. Но что важнее: они болеют всеми нашими болезнями. Кроме одной.
Он замолчал и сделал еще глоток.
– Они не заражаются гриппом. Все остальные шимпанзе, а также гориллы и орангутанги им болеют. А бонобо – нет. Брент обратил внимание на этот факт около двух месяцев назад. Он прислал нам несколько особей, и мы провели ряд генетических исследований. Давай я тебе покажу, что мы обнаружили.
Сдвинув в сторону малахитовое яйцо, чтобы освободить место, Сингер открыл блокнот, лежавший на кофейном столике. Внутри листы были исписаны сериями букв, расположенными сложными лесенками.
– У бонобо есть ген, который делает их устойчивыми к гриппу. Не к одной или двум разновидностям, а ко всем шестидесяти, известным науке. Мы назвали его геном Х-гриппа.
Карсон принялся изучать записи в блокноте. Это был короткий ген, состоящий всего из нескольких сотен базовых пар.
– А как он работает? – спросил ученый, и Сингер улыбнулся.
– Мы не знаем. Чтобы это понять, нужны годы. Впрочем, Брент выдвинул гипотезу, что, если нам удастся ввести этот ген в ДНК человека, он сделает людей невосприимчивыми к гриппу. Первоначальные эксперименты в пробирках это подтвердили.
– Интересно, – ответил Карсон.
– Вот и я о том же. Если извлечь этот ген у бонобо и ввести тебе, ты больше никогда не будешь болеть гриппом. – Директор наклонился вперед и понизил голос: – Ги, что ты знаешь про грипп?
Карсон колебался. На самом деле кое-что ему было известно. Но Сингер производил впечатление человека, который не жалует тех, кто зря бахвалится.
– Меньше, чем следовало бы. Прежде всего, люди воспринимают его слишком спокойно.
Директор кивнул.
– Совершенно верно. Они относятся к гриппу как к досадной неприятности. Но они ошибаются. Это одна из самых серьезных вирусных болезней