тюрьмы отворились и изъ нихъ посыпали дти. Это были дти преступниковъ и тхъ, которыя идутъ съ мужьями въ Сибирь. Дти, чисто одтыя, въ платьицахъ, рубашечкахъ, пальтецахъ, картузикахъ, и двочки, повязанныя платочками, расположенныя такъ, что меньшія впереди и сзади по порядку высшія подъ руководительствомъ начальницъ прошли колонкой въ домъ, бывшій съ лвой стороны. Это былъ устроенный благотворителями пріютъ для дтей преступниковъ.
Только когда дти прошли, вахтеръ объявилъ, что теперь можно, часовой посторонился, и вс постители, какъ будто боясь опоздать, поспшно, а кто и рысью, пустились къ двери тюрьмы. Всхъ было человкъ 60.
– Куда бжите, поспете, – говорилъ вахтеръ.
Нехлюдовъ подошелъ къ двери тюрьмы, она отворилась, и солдатъ, отворившій ее, сталъ по одному пропускать всходившихъ. Вслдъ за оборванцемъ и впереди того швейцара, съ которымъ онъ говорилъ, Нехлюдовъ вошелъ въ первую дверь. Солдатъ, стоявшій наружу, считая, дотронулся до спины его рукой и сказалъ: «17-ый». За первой дверью тотчасъ же была другая. За этой другой дверью стоялъ еще солдатъ и начальникъ и также считали внутри зданія, дотрогиваясь рукой и часто хлопая рукой по каждому проходившему. Надо было счетомъ впустить и счетомъ выпустить, не оставить постителя въ тюрьм и не выпустить заключеннаго изъ тюрьмы.
За дверьми были болышіе сни со сводами, и въ сняхъ этихъ совершенно неожиданно Нехлюдовъ увидалъ въ ниш большое изображеніе распятія. «Точно люди, устроившіе эту тюрьму и стерегущіе и мучающіе въ ней узниковъ, поставили это изображеніе для того, чтобы ободрить себя напоминаніемъ о томъ, что не они одни мучали невинныхъ», – подумалъ онъ. Онъ шелъ вмст съ народомъ, весь дрожа отъ волненія при мысли о томъ, что ожидало его. Онъ и не замтилъ, какъ вахтеръ на дорог спросилъ: «въ мужскую или въ женскую?» и пришелъ туда, куда шло больше постителей. Пройдя большую комнату, онъ вслдъ за другими, отставая отъ нихъ, вошелъ въ длинную комнату, раздленную на двое проволочными ршетками, шедшими отъ потолка до земли. Ршетокъ было дв на разстояніи аршинъ 21/2 одна отъ другой. Между ршетками ходили солдаты. На той сторон ршетки были заключенные, по сю сторону постители. Съ обихъ сторонъ т и другіе стояли прижавшись къ ршеткамъ, и во всей комнат стоялъ гулъ кричащихъ голосовъ. Каждый поститель ходилъ, отъискивая того, къ кому онъ пришелъ, и, прижимаясь къ ршетк, становился противъ него. Каждый старался говорить такъ, чтобы его разслышалъ его собесдникъ, но сосди тоже говорили, ихъ голоса мшали слышать, и надо было кричать. Это была арестантская