сделал несколько шагов и рухнул на диван. Михаил, насколько это было возможно, убрался на кухне и лёг спать на стульях, подстелив под голову свою куртку.
Весь следующий день он просидел на телефоне, пытаясь дозвониться друзьям, знакомым, жене, дочери. Всё усложнялось тем, что он не помнил телефонов и адресов. А если бы даже помнил, то за девять лет всё изменилось. Многих людей не было в живых, кто-то переехал, а кто-то вообще уехал из страны. В обществе врачей это нормальная и распространённая практика. Ещё два дня ушло на походы по старым адресам. На самом деле всё круто изменилось. Особенно тяжело было Михаилу, когда он ступил на порог «Алисы». Так раньше называлась его клиника на Невском. Теперь она называлась «Американо-российский институт пластической хирургии и косметологии». Но внутри многое было по-прежнему. Трёхэтажный особняк покрасили в другой цвет, где-то что-то поменяли, в основном по мелочам. Когда Михаил создавал эту клинику, он продумал всё до мелочей. Это был хорошо налаженный эффективный организм. Новым хозяевам не пришлось сильно что-то менять, ну кроме вывески конечно.
Так же сердце Михаила сжалось, когда он стоял на набережной Фонтанки и смотрел в ряд освещённых окон на четвёртом этаже старинного особняка. Когда-то это была его квартира, их семейное гнёздышко. Тогда, девять лет назад, для него не было места дороже. А теперь там живёт кто-то другой, совсем чужой.
Ещё один день Михаил потратил на поездку в Выборг. Найти могилы родителей он так и не смог. Побродил по улицам, где прошло его детство. Посидел в парке, где они когда-то гуляли с родителями. Сходил на набережную, любимое место отца. Он часто водил туда маленького Мишеньку, рассказывал ему про корабли, про подвиги моряков во время войны. Всё это печально и тяжело. Но, жизнь продолжалась, хотелось Михаилу этого или нет.
Вадим сидел на кухне и курил, когда отец зашёл в квартиру. Холодно поздоровался.
– Пап, ты когда уже будешь действовать? – начал разговор Вадим.
– Что ты имеешь ввиду?
– Ты уже почти месяц в Питере. Может, хоть заяву накатай на Жорку с мамашей? А то шаришься по городу без толку. У меня с баблом совсем жопа. За хату уже за три месяца должен. Может, уже сделай хоть что-нибудь. Пора хоть с кого-то твои миллионы получать. Надька вон, точно ведь, узнала, что ты вернулся, да только так и не объявилась. Боится, наверное, что ты её двушку заберёшь.
Отец подошёл к столу, вытащил аккуратно сложенные пятьсот долларов и протянул сыну. – Крутяк, где взял?
– Не важно. Деньги у меня есть. Но тратить их нужно с умом. Заплати за квартиру, купи продуктов. И хватит дурака валять, устраивайся на какую-нибудь работу.
– Ну и каково хера ты молчал, видишь же, что я на подсосах. Это совсем мало. Давай ещё. Где бабло хранишь? Колись!
– Я тебе уже всё сказал. В месяц больше пятисот долларов давать не буду. Так что на счёт работы?
– Какая