о встрече на диско. Таблетки, пиво, коктейль, темповые танцы довели её и долговязого до нужной кондиции, и они кинулись уединяться, чтобы затушить внутренний пожар. Длительные поцелуи, хаотичные ласки, неуклюжие движения в тесной машине, короткие мгновения удовольствия, мимолётный стыд от содеянного, и незначительные отвлечённые фразы – торопливый секс кончился, они, задевая друг друга, поспешно оделись, и уже равнодушные друг к другу, вернулись в здание дискотеки.
Илона нашла подружку скучающей у бара. Как раз с ней начал интенсивный разговор бармен, которому девушка очень нравилась. Когда подошла Илона, он удивлённо посмотрел на обеих и, в конце концов, спросил:
– Близняшки, что ли?
– Нет. Просто очень сильно похожи, – смеясь, ответила Илона и добавила, – принеси мне такой же коктейль.
Она села рядом со Светой. Тонус её настроения резко пошёл вниз. Толи её не удовлетворил секс с долговязым, толи кончилось действие таблетки. Когда коктейль был водружён перед ней на стойке, она достала оставшуюся таблетку и одним глотком запила её.
– Ты чего заскучала, подружка?
– Знакомых нет. Да и неинтересно стало. Домой хочу.
– Рано же совсем. – Илона глянула на часы, – только половина двенадцатого.
– Ты не напрыгалась что ли? Поехали, я спать хочу.
– Завтра выспишься. Воскресенье же. Пошли, потанцуем.
– Да иди ты, идиотка. Сказала же, что не хочу. Я лучше здесь посижу.
– Как хочешь.
Илона, у которой после принятой таблетки опять стал повышаться тонус настроения, ринулась к толпе танцующих. Там уже корчился в танцевальном экстазе её знакомый. Света же стала отвлечённо изучать этикетки напитков, стоявших тесными рядами на полках за спиной бармена. Коктейль в её бокале закончился. Бармен знаком спросил, хотела бы она добавки, но Света отрицательно махнула рукой. Ей действительно было скучно. И там, в России, она не особенно-то любила бывать на шумных мероприятиях. Больше нравилось, спрятаться в тишине и почитать книгу, либо выйти в лес и бродить, бродить, бродить. Она вдруг затосковала по родным местам. Захотелось к матери. Прижаться бы к ней, втянуть её запах, в котором с годами укоренился запах больницы. Этот запах был не навязчивый, а наоборот, даже приятный. Это, скорее всего, так казалось. Ведь сколько Света себя помнит, этот больничный запах шёл с нею по жизни. Мать работала в больнице медсестрой, и хочешь или не хочешь, а одежда, волосы, да и кожа тела напитывается запахом работы, который даже под душем не смыть. Наверное, у слесарей тоже свой особый запах. Интересно, подумала Света, а как пахнут после работы ассенизаторы. Она улыбнулась своим мыслям, сложила руки на стойку бара, положила на них голову, и стала сквозь замутнённое стекло бокала из-под коктейля рассматривать изменившиеся картины. Бармен сквозь стекло выглядел блеклым и каким-то расплывчатым, некоторые