за рыжего нахала, который продолжал ковырять паркет. – Тот майор окаянный отобрал удостоверение пластиковое, «ласточку» мою ненаглядную забрал на штрафстоянку и ни в какую отдавать не хотел. Я уж перед ним и так, и сяк, и «Цыганочку» с выходом из-за печки, а ему только деньги подавай. А откуда в наше время деньги у пенсионеров? Когда же ему в нос кулачишком сунула, то он меня в каталажку упек. Там уж я и девоньку встретила, знак её увидела, а Игорёк нас из хором тюремных вытащил.
– Всё равно разберусь! Не дело для ученика волшебницы по улицам галопом носиться, – упрямо мотнула головой Галина Кирилловна. – Так о ком ты думала, деточка?
Вот в этот моменя я и вспомнила об иконе стиля и парикмахерского искусства. Об Анатолии Костюмове. Всегда одет с иголочки, взгляд утомленный, будто он только-только постриг мамонта, а прическа… Казалось, что целая лаборатория ученых мужей подбирала волосок к волоску. Ни одной фотографии в сети, где он был бы растрепан или в неопрятной одежде. Русский аналог американской куклы по имени Кен.
– Есть один пацанчик, он всеми хаерами Москвы заведует. Под Толямбой Костюмовым его все знают. Чихсы перед ним на цирлах носятся, мастырит причесоны охрененные, и сам симпотный, как чихуахуа в рейтузах. Вот по нему тогда и загонялась, – проговорила я, пытаясь обойтись без мата.
– Нет, я не могу слушать эту непонятную болтовню. Давай-ка сделаем так, чтобы ты нормально заговорила. Перекинем твою речь на виновника торжества, – старушка мягко улыбнулась Игорю.
– Эй, я не хочу! Что это я – гопарь какой-то? – запротестовал рыжеволосый молодой человек, но старушка уже начала читать свой непонятный рэп.
– Заклинаю мягким кирпичом, коренным москвичом, черной звездой, железной водой. Пусть мое проклятье перейдет с красной девушки на добра молодца. Слово моё верно и твердо.
Прошло несколько секунд после зачитывания непонятных слов. Опять никаких громов и молний, лишь Игорь присел на корточки и шмыгнул носом. Горестно посмотрел на присутствующих, потом полез в карман и начал щелкать семечки. Мария Дормидонтовна вздохнула и взяла белого кота на руки. Тот тут же начал урчать с громкостью трактора.
– Вот и чудненько. Полностью снять проклятье не могу, ты уж извини, девонька, но вот пока этот чудак будет рядом – он и примет на себя половину твоих неурядиц. Либо будет говорить на непонятном языке, либо попадет под…
В это время Игорь поперхнулся и закашлялся. Он пытался сплюнуть горькую семечку на пол, но под строгим взглядом Галины Кирилловны убрал её в карман и закинул следующую.
– Ну чо, бабоньки, поздоровкаемся тогда? В десна жахаться не будем, на крабах разбежимся. Отныне зовите меня Игорь Фара, – слова молодого человека потянулись приторной жевательной резинкой. Таким тоном обычно спрашивают закурить в темном переулке.
– То есть твоя настоящая фамилия Лампочкин уже не котируется? – ехидностью в голосе Марии Дормидонтовны можно гранить алмазы.
– Не, это беспонтовое погоняло для лоха. Для