машин не двигался. Большая часть надрывно сигналила – это напоминало вопли издыхающих животных. «Слоны, пришедшие умирать на свое слоновье кладбище», – подумала Соки. Над слоновьими спинами автобусов и грузовиков струилась дымка разогретого воздуха. Тучи расчистились, и в бледно-голубом небе над этой дымкой упрямо кружили армейские вертушки.
– Все, – сухо сказал ковбой и свернул прямо на обочину.
Они проехали ярдов двести, прежде чем наткнулись на грунтовку, уводящую в поля. Ричард полез в карман, вытащил наладонник и сверился с картой.
– Через две мили к югу должно быть триста восемьдесят четвертое шоссе. Оно двухполосное, но не федеральное. Значит, пробок пока нет. Попробуем пробиться туда.
Соки с опаской смотрела на поле. Пшеница здесь еще не была убрана, и от ветра по ней пробегали медленные волны – словно кто-то бродил там, на поле, раздвигая колоски. Кто-то или что-то… тьфу. Неужели ее так напугали рассказы про бешеных крыс и сбитая собака? Смешно. Да. И солдаты на дороге. И обрывающаяся связь. И врач с дурацким фонариком. И ведущий машину убийца-психопат. Смешно до слез.
Они остановились перекусить за Хартфордом. День уже клонился к закату. На белой табличке при въезде в городишко Соки прочла название: «Фармингтон». До федерального шоссе было не больше пяти миль, но здесь как будто не слышали ни о какой катастрофе. Ричард медленно вел машину по центральной улице, и Соки невольно вертела головой. Выкрашенные белой краской дома. Аккуратные заборчики. Старые яблони и канадские клены. Закатные лучи золотили высокий белый шпиль церкви. В воздухе кружились пылинки, и листва кленов только-только начала подергиваться осенней ржавчиной. Здесь пахло карамелью и яблоками, и Соки вдруг нестерпимо захотелось блинчиков с кленовым сиропом, вроде тех, что пекла Ба.
Они зашли пообедать в кафешку напротив церкви, и надо же – в меню оказались те самые блинчики! Соки придвинула пластиковый стул к столу, намереваясь наконец-то основательно расспросить своего спутника. Тот, кажется, успокоился, по крайней мере, бредить и орать о рыжей суке перестал, а жадно ел ростбиф с картошкой айдахо, то и дело поглядывая в окно. Соки тоже оглянулась через плечо. Церковь как церковь. У них рядом с домом стояла почти такая же, только никто из семьи туда не ходил, кроме мужа Ба. Но он не был дедом Соки и указывать ей не мог. Ее дед – шаман, значит, ей полагается верить в Великого Ворона, в Бизонью Женщину – в общем, в Вакан Танка, а вовсе не в Христа. Парню из Милуоки нравились именно ее индейские штучки, маленькие амулетики на кожаных шнурках, висевшие на шее, и вплетенный в волосы бисер…
Но псих Ричард говорил что-то про шанс оправдаться перед Господом. Значит, он христианин?
– Хочешь зайти туда? – промычала Соки сквозь блинчик во рту и ткнула вилкой в следующий. – Там сейчас должна начаться вечерняя служба… кажется. Ты можешь поговорить с Господом насчет той рыжей…
– Заткнись.
Соки выронила вилку и, крутанувшись на стуле, уставилась туда, куда с самым недобрым выражением смотрел Ричард.
Церковь была довольно большая для такого городка – колокольня в три этажа