стройного юноши, который был почти одного с ним роста.
– Ваше благородие, но вы сами… – начал было Сашка, но Корнилов перебил его.
– Ты думаешь, мне не видно, как ты все время околачиваешься возле нее? Она дворянка, а ты холоп. Знай свое место.
– Ну и кто же ходить за ней будет, неужто вы? – спросил с ехидной наглецой Сашка.
Корнилов побагровел.
– Страх потерял, как разговариваешь, щенок?! – взорвался Павел и замахнулся на юношу. – Что себе позволяешь?!
– Ваше благородие, она вас боится! Елизавета Андреевна слишком ранимая девушка, чтобы позволить вам заботу и уход за нею! – продолжал Сашка, совершенно не боясь разъяренного Корнилова.
Павел валился с ног от усталости. Оттого, пререкания денщика, тут же, вывели его из себя. Рассвирепев, Корнилов отвесил сильную затрещину парню и процедил:
– Я предупредил тебя. Еще раз увижу, что крутишься возле нее, завтра же, в первой шеренге в атаку пойдешь. Ясно тебе?
– Чего уж, яснее нету, – скиснувшим голосом промямлил Сашка.
Развернувшись, Павел направился обратно в палатку. Войдя внутрь, он одарил Лизу гневным взглядом. Девушка испуганно сжалась, увидев злость в серых, потемневших от гнева глазах Корнилова. Он, молча, разделся до пояса, скинув пыльный доломан и кушак в угол. Подойдя к умывальнику, он начал умываться, намыливая пыльное обветренное лицо. Лиза, так и сидела на постели и молчала, замечая, как по рукам Павла стекает вода, окрашенная кровью с его волос. Поняв, что молодой человек не в духе, после сегодняшнего боя, Лиза побоялась начинать разговор и, поэтому молчала, настороженно глядя на него, страшась как-нибудь не угодить и разозлить еще больше, уставшего, раненого Корнилова.
Переодевшись за занавеской, в чистый повседневный мундир василькового цвета, Павел вновь повернулся к девушке и строго, с напряжением спросил:
– Елизавета Андреевна, вам что-нибудь надобно?
Лиза отрицательно покачала головой, заметив, что на его виске красуется кровавая, запекшаяся рана.
– Павел Александрович, вам бы в лазарет, – сказала она тихо. – Я вижу, вы ранены.
Павел сначала не понял, о чем она говорит. А когда его осенило, что она имеет в виду его висок, как-то мрачно улыбнулся.
– Это пустое, царапина, Елизавета Андреевна. Она через день затянется, – бросил он безразлично, а затем добавил. – Мне надобно уехать на пару часов. Вы сможете обойтись без меня?
– А Саша, как же? – спросила тихо Лиза.
– Он не станет более докучать вам. Я сам буду заботиться о вас, – ответил с ожесточением, но твердо Корнилов. – Однако, когда я буду в отъезде, я велел ему кормить вас и сопровождать в лес. И все.
От последней его фразы Лиза похолодела. Этот человек, в одно время и привлекал ее, но и пугал. Часто она чувствовала к нему благодарность за то, что он спас ее, а так же некое притяжение и симпатию. Но, временами, его суровый крутой и властный нрав давал себя знать и, в эти моменты Лиза его опасалась.
Не