кухне в обществе поваров за поглощением детского мороженого, семенила позади начальницы и виновато бормотала:
– Не сердитесь, доа́мна (госпожа) Юлиана. Все ушли наблюдать затмение.
Сложенные на груди словно для молитвы пухлые ладони дамы трепетали. Сама она едва дышала от быстрой ходьбы и заискивающе смотрела на начальницу снизу вверх. Кто ж знал, что Юлиана так быстро вернется, да еще и войдет в корпус через кухню? Глупо, глупо терять работу из-за мороженого! Не попасться на краже новых учебников и одежды, но погореть на такой мелочи! А тут еще, как на грех, дети самовольно остались во дворе любоваться затмением.
– Вы нарушили приказ! – строго продолжила заведующая. – Я ненадолго отлучилась в департамент, а вы пустили дела на самотек!
– Никакого самотека, доамна Юлиана! Дети во дворе под присмотром воспитателей. Это затмение…
– Затмение, затмение! – раздраженно перебила начальница. – Только и слышу о затмении!
– Я лишь хотела сказать, что полное солнечное затмение происходит крайне редко. Вернее, наблюдать его у нас можно крайне редко: один раз в двести, а то и в триста лет. Нельзя пропустить такое событие! Дети очень ждали! Старшие изготовили смотровые стекла…
– Что изготовили? Не понимаю.
– Смотровые стекла из бутылочных осколков. Кому не хватило темного стекла, закоптили прозрачное.
– Как закоптили?
– Простите, я неправильно выражаюсь, но… – Дама замялась. – Я и не знала, что можно подержать над горящей спичкой осколок и, когда он покроется сажей, смотреть через него на солнце без страха обжечь глаза.
– Что вы зубы мне заговариваете? У детей спички и бутылочные осколки! Вы в своём уме?!
Начальница с такой силой захлопнула двери игровой, что нерадивая подчиненная вздрогнула и слегка попятилась. В ее маленьких, спрятанных за пухлыми щеками глазах мелькнуло удивление. Никогда прежде интеллигентная заведующая не позволяла себе повышать голос, не говоря о гневном хлопанье дверью. Может быть на совещании в департаменте пригрозили проверкой или даже увольнением?
– Какая безответственность, доамна Вайолка! Вам выговор! Немедленно верните детей в комнаты, если хотите сохранить работу. Сегодня дети должны быть под замком.
– Конечно, конечно! – Торопливо перебирая короткими ногами, дама направилась к выходу. – Сейчас же верну! Не думала, что это так важно.
– Это очень важно! – сердито крикнула ей вслед заведующая.
Во дворе приюта суетилась детвора. Малыши вперемежку с подростками оживленно бродили вдоль высокого кирпичного забора и, запрокинув головы, наблюдали затмение. Обзору мешали разросшиеся кроны деревьев – они загораживали небо, но выходить на открытую площадку у входа в корпус никто из обычных сирот не решался – там уже шныряла стайка наглых цыган. От этих лучше всегда держаться подальше.
Опасаясь ненароком стереть сажу с осколков, дети аккуратно брали их за острые края, и, поднеся к лицу, смотрели на небо через мутные черные разводы.
Какое удивительное зрелище! Сначала солнечный диск напоминал головку сыра с засиженного мухами плаката в столовой, потом похудел до размеров дынной дольки. Хищная тень наползала на солнце и жадно глотала его. Совсем скоро от дольки осталась лишь тонкая кожура, да и та стремительно таяла, источая все меньше света и тепла.
Полуденный зной угас, расплавленный воздух остыл, позволив изнуренным духотой детям расслабиться. Чудо! Будто наступил поздний вечер, и сейчас позовут на второй ужин пить кефир с куском подсохшего серого хлеба. Через десять-пятнадцать минут тень полностью закроет светило, и город погрузится во тьму. Хочется своими глазами увидеть эту странную короткую ночь. Только бы воспитатели не вернули в корпус.
Шеи с непривычки затекли и начали болеть. Дети опустили головы. На сухом вытоптанном газоне и на теплом, покрытом трещинами асфальте заиграли серповидные тени. Сироты восторженно смотрели под ноги. Нужно ловить момент: запоминать каждую деталь, каждую мелочь, чтобы было о чем шептаться в спальнях по ночам долгие месяцы, а, может, и годы – детдомовская жизнь скупа на яркие события. У ворот тени казались ярче. Подростки бросились туда и невольно увлекли за собой худую девчонку лет пяти. Она неслась по газону, вереща от восторга и крепко зажав в руке осколок, выпрошенный часом раньше у этих же подростков. Долго смотреть на солнце ребенку ее возраста оказалось делом утомительным и скучным. Куда интереснее бегать за толпой старших.
Подростки с легкостью перепрыгивали бордюры и маленькие цветочные клумбы. Девочка не отставала. Растрепанная, в застиранном платье и давно потерявших форму летних сандалиях она будто летела: отталкивалась худыми длинными ногами и, устремившись вперед, как кузнечик, слегка зависала в воздухе.
– Куда?! – крикнул охранник у ворот, и возбужденная толпа резко остановилась.
Только девочка продолжала «лететь». Испуганно взвизгнув, она врезалась в одного из ребят и упала на левую руку. Осколок глубоко вошел в ладонь.
– Ну вот! – Голос охранника