собственноручно, с кучей мелких кармашков для всяких мальчишеских сокровищ. Родители подарили мне лютню, замечательную лютню блестящего черного дерева. Разумеется, меня заставили сыграть песню, и Бен пел вместе со мной. Я немного сбился на непривычном инструменте, а Бен пару раз куда-то ушел на поиски нот, но все было замечательно.
Бен откупорил маленький бочонок меда, который приберегал «как раз на такой случай». Я помню, что на вкус этот мед был точно таким, как я себя чувствовал: сладкий, горьковатый и угрюмый.
Несколько человек собрались и вместе сочинили «Балладу про Бена, пивовара из пивоваров». Отец декламировал ее с таким серьезным видом, точно это была генеалогия модеганского королевского дома, аккомпанируя себе на полуарфе. Все ржали так, что чуть животы не надорвали, а Бен ржал вдвое громче остальных.
В какой-то момент мать подхватила меня и закружила в танце. Ее смех звенел как музыка на ветру. Ее волосы и юбка кружились, обвевая меня. Пахло от нее утешительно, как пахнет только от мамы. И этот запах, и быстрый поцелуй, когда она со смехом чмокнула меня в щеку, облегчили саднящую боль от ухода Бена больше, чем все забавы, вместе взятые.
Шанди обещала станцевать Бену особый танец, только для него, но при условии, что он пойдет с нею в палатку. Я еще никогда не видел, чтобы Бен краснел, однако же он держался молодцом. Он замялся, а когда, наконец, отказался, было видно, что ему это стоило не меньше, чем вырвать из себя собственную душу. Шанди возмутилась и очень мило надула губки, сказав, что она же так долго репетировала! Наконец она все-таки утащила Бена в палатку, и их уход сопровождался одобрительными возгласами всей труппы.
Трип с Тереном устроили потешный бой на мечах, который был одновременно и захватывающим фехтовальным поединком, и драматичным монологом, который произносил Терен, и шутовской буффонадой, которую показывал Трип (уверен, что все свои трюки он выдумывал тут же на месте). Они носились по всему лагерю. В ходе поединка Трип ухитрился сломать свой меч, спрятаться под дамскую юбку, пофехтовать палкой колбасы и исполнить несколько акробатических номеров, настолько головокружительных, что просто чудо, как он не покалечился. Однако же штаны на заднице у него порвались.
Дакс подпалил сам себя, демонстрируя особенно зрелищное огненное дыхание, и его пришлось тушить. Он особо не пострадал, если не считать опаленной бороды и уязвленной гордости. Однако Бен быстро его утешил: поднес кружку меда и напомнил, что не всем же брови иметь.
Мои родители спели «Песнь о сэре Савиене Тралиарде». Как и большинство великих песен, «Сэр Савиен» принадлежит перу Иллиена, и большинство ценителей считают эту песню венцом творчества Иллиена.
Это прекрасная песня, и она звучала тем прекраснее, что я не так уж часто слышал, чтобы отец исполнял ее целиком. Песня адски сложная, и отец, вероятно, был единственным в труппе, кто мог сыграть ее как следует. Он этого никак особо не проявлял, но я видел, что она трудна даже для него. Мать пела вторым голосом, голос у нее был нежный и звонкий. И