печатей. В правом верхнем углу витиеватая надпись «сугубо секретно». Алексей ломает печати и разворчивает хрустящий лист. Скрипучий голос министра иностранных дел читает текст письма.
МИНИСТР ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ: «…А посему вам надлежит немедленно прервать свою миссию в Испанской Калифорнии и отплыть в распоряжение генерал-губернатора Хабаровского края Его превосходительства… Требуем также соблюдать в строжайшей тайне данное приказание, приготовления к отбытию и цель вашего дальнейшего назначения в Хабаровске, как для подданных Российской империи, так и для администрации, военных и частных лиц в мексиканской Калифорнии… По прибытии в Хабаровск вам велено незамедлительно явиться к генерал-губернатору с оным предписанием, рапортом и всеми подотчетными делами. Примите чрезвычайные меры к скорейшему выполнению сего приказа. Подпись – министр иностранных дел, Его Превосходительство…».
Побледнев и покачиваясь, Алексей Ростовцев, вызывает к себе второго офицера.
РОСТОВЦЕВ: Отплываем из Монтерея самым спешным образом. Вот предписание из Санкт-Петербурга. Поручаю заняться закупкой провианта и проверкой готовности корабля и команды к отплытию.
РУССКИЙ ОФИЦЕР: Что случилось, Алексей?
РОСТОВЦЕВ: Судьба! Жестокая и слепая! Мы должны быть покорны ей. Я не знаю, что произошло в России и Европе, может быть, война с Наполеоном?
Тихий океан в зимний шторм.
В отличие от седой Атлантики, Тихий в шторм синеет до непрозрачного ультрамарина. В клочьях пены и снастей «Меркурий» пробивается на запад, который теперь для него – Дальний Восток. Татарский пролив забит торосящимися льдами, и истерзанный корабль безнадежно уходит на юг. Эти берега не кажутся экипажу родными – они враждебны и угрюмы. Штурман терпеливо заносит на рукописную карту очертания берегов, сверяет с имеющейся картой и видит множество крупных неточностей. Многое не поименовано – и он составляет список непоименованных вершин, мысов, островов. Это напоминает скуку бухгалтерской инвентаризации.
Судно, наконец, находит свободную ото льда бухту и медленно входит в нее. Скалистые пустые берега кое-где тронуты ледниками и снежниками.
1813 год, 6 июня
Прибытие в Хабаровск.
Дворец генерал-губернатора Уссурийского края. Ростовцев стоит перед богатой дверью в небольшом зале в ожидании аудиенции. Он – в парадном мундире, но вид у него совершенно не торжественнный, а утомленный и безразличный. В руках он теребит подготовленный доклад об экспедиции. Дверь, наконец, отворяется, и он входит. Перед ним – вовсе не генерал-губернатор, а сидящий за столом чиновник, замусоленный и со следами хронического непрерываемого пьянства.
РОСТОВЦЕВ: Позвольте…
ЧИНОВНИК: Капитан Ростовцев? С «Меркурия»?
РОСТОВЦЕВ: Мне назначена аудиенция его превосходительством генерал-губернатором…
ЧИНОВНИК: С Вас хватит и меня…
РОСТОВЦЕВ: Не имею