заместитель. – Мы вас везде…
– Что у тебя там?
– Нахожусь на улице Московской, эвакуируем последнюю партию и отбываем из города.
– Я у тебя вот что хотел спросить… Хотя нет, не надо… Постарайся успеть в ближайшие два часа, город скоро накроет пеплом! Сколько у тебя машин?
– Восемь.
– А на других участках?
– В основном так же, где восемь, а где девять. Некоторые выезжают на своих машинах.
– Расчистите улицы и федеральную трассу. Действуйте организованно, чтобы не было никаких заторов.
– Уже приступили. Выдвинули отряд на расчистку. Основная работа предстоит в центре, но ничего, справимся.
Взгляд генерал – майора невольно обратился на Авачинскую сопку. Круглый год одетая в белое, будто невеста на выданье, сейчас она сняла с себя снежное покрывало, теперь на ее каменистых склонах, переплавляя породу, текли реки магмы, сокрушая все на своем пути. Рядом сгрудились сопки поменьше. В прежние дни выглядевшие всего лишь дополнением к пейзажу, они сейчас казались раскаленными, истекая обильной вязкой лавой.
Неожиданно потянуло газом – так бывает всегда перед землетрясением, но в этот раз запах был невероятно тяжелым, плотным, едким и невольно заставлял зажмуриться. Отыскав в кармане марлевую повязку, Шашков прикрыл ею рот и двинулся в сторону полицейского участка, где с чемоданами в руках стояла большая группа женщин, загружавшихся в подошедший автобус.
– Быстрее! Быстрее, девоньки! – махал рукой генерал, стараясь поторопить замешкавшихся.
Через переднюю дверь крупная женщина пыталась протолкнуть громоздкий чемодан, но он коваными углами цеплялся за дверцу и не желал проходить в узенький проем. Неожиданно чемодан раскрылся, и на ступеньки повалилось содержимое: демисезонное пальто, цветастые рубашки, кофточка… О металлические ступеньки дзинькнул флакон французских духов и отлетел далеко в сторону.
– Ой, Господи! – растерянно проговорила женщина и, выбравшись из автобуса, принялась собирать вещи.
– Бросайте все! – кричал генерал. Даже через марлю он чувствовал, как воздух наполнялся ядовитым газом. Лицо начало припекать, видимо, от быстрого шага. – Проходите в автобус.
– Как же я могу все это бросить? – стала возмущаться женщина. – У меня тут и документы, и вещи на первое время уложены.
Ответить генерал – майор не успел. Послышался невероятный гул, заглушивший раскаты с Авачинской сопки. Неожиданно под подошвами что – то застучало, как будто кто – то снизу попытался бесцеремонно вырваться на поверхность, а потом, видимо, не дождавшись ответа, земля под ногами качнулась, опрокидывая стоявших. Дорога неожиданно разошлась, и в образовавшуюся глубокую трещину, покачнувшись и брызгая во все стороны выбитыми стеклами и каменными блоками, сначала полетели два жилых дома, а за ними, кувыркнувшись, скользнул переполненный автобус, увлекая в проем и всех тех, кто стоял рядом.
Степан Федорович с ужасом наблюдал за тем, как по развороченной дороге в углубляющуюся пропасть скатываются чемоданы, вещи, люди. Криков он не слышал, они заглушались