по любви? – округлила глаза женщина. – Не знаю… Если только нищие могут позволить себе такое. Даже крестьяне смотрят на приданое, что принесёт в дом невеста. И если ты не забыла, твой отец носил титул шевалье. Конечно, денег он не оставил, но, по крайности, титул-то при тебе. Хватит зудеть, переодевайся, да взбей волосы попышнее. Горничные герцога – настоящие нахалки, где их только носит?
Меж тем сам герцог, сидя в кабинете, неодобрительно смотрел, как на его сыне неловко сидит нарядный камзол. Силы небесные, как этот парень умудряется не терять чулок при ходьбе? На тощих икрах они вечно собираются гармошкой и придают неряшливый вид. Впрочем, младшего дю Рамбаля это никогда не занимало. Приоткрыв рот, он сосредоточенно разглядывал мошку, ползущую по краю стола.
– Рауль! – повысил голос отец. – Очнись, наконец! Итак, дело сделано, я приискал тебе невесту. Девчонка чудо как хороша и образованна, и нам не придётся краснеть за неё в обществе. Конечно, она бедна, словно церковная мышь, увы, на это я готов закрыть глаза. Прискорбно, но в нашей провинции ты не пользуешься успехом у юных девиц. Понятно, что за моё богатство они наверняка согласятся на брак, но я не желаю быть посмешищем. Дураку ясно, что любая из них наставит тебе рога на следующий день после венчания. А малютка Анжелик воспитана в строгости. Да и отсутствие денег научило её скромности и отбило всякую охоту лезть на люди и строить глазки. По слухам, она предпочитает уединение и совсем не избалована роскошью. Такая супруга обойдётся куда дешевле. Уверен, она вполне удовлетворится парой платьев и украшений. Словом, лучше и найти было нельзя. После свадьбы я непременно выставлю взашей её тётку, которая, видно, вознамерилась урвать кусок пожирнее.
– Отец… – Рауль поднял рассеянный взгляд на герцога. – Но я не хочу жениться. Право же, я устал от ваших вечных придирок и одёргиваний, а теперь вы хотите, чтобы ещё и жена стала указывать мне, что делать. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое, только и всего.
– Ай! – скривился Мишель. – Да тебе, собственно, и делать ничего не нужно. Меня устроит, если ты не оплошаешь в постели с супругой и подаришь мне внука. К сожалению, должен признать, что я не молод, и надо думать, кому оставить наследство. Да, мой дорогой, я привык говорить открыто. Ты по своей глупости мигом пустишь всё по ветру, твоя жена, какая бы порядочная она ни была, мне и вовсе чужой человек. Стало быть, надежда только на ребёнка. Поверь, Рауль. Мысль, что мои богатства останутся – от души надеюсь – смышлёному мальчонке, успокоит моё сердце на смертном одре.
Рауль вяло махнул рукой и пожал тощими плечами. Пусть отец делает что хочет, лишь бы наконец окончил беседу и приказал подавать ужин. И тут он внезапно громко хлопнул по столу и победно рассмеялся. И, глядя в округлившиеся глаза отца, радостно объявил:
– Вот видите, я всё же пристукнул эту мерзавку! Не так уж я неловок, как вы ежечасно твердите.
Множество свечей освещало