target="_blank" rel="nofollow" href="#n_51" type="note">[51], которая пронизывала Россию в начале прошлого столетия, теософские идеи наступления «новой эры» соединялись с революционной политикой и создавали головокружительную смесь духовного либертарианства и гедонистического аскетизма. Многие из самых значительных фигур литературы и искусства того времени так или иначе соприкасались с оккультным. Белый, писатель Валерий Брюсов, композитор Александр Скрябин, философ Николай Бердяев и многие другие занимались глубокими исследованиями магии, мистицизма и теософии. В кафе серьезное изучение паранормальных феноменов было такой же обычной темой разговора, как и некоторые из более жутких проявлений эпохи – такие как клубы самоубийц, сатанизм и практически обязательные черные мессы. Импортированные вместе с французским символизмом, который достиг русских степей к началу 1890-х, разные формы сатанизма и дьяволопоклонничества стали предметом одержимости ряда русских литераторов, художников и музыкантов. Самые разные дьявольские темы завораживали интеллигенцию, выражаясь в наркотиках, диких нарядах, чрезмерном эротизме и других видах непристойного поведения. Такие философы, как Владимир Соловьев, такие писатели, как Василий Розанов, такие поэты, как Александр Блок, и такие художники, как Михаил Врубель, обращались в своих работах к демонической и сатанинской тематике. Сатанинская эротика стала обычной темой популярной журналистики, изображавшей пассивных полуобнаженных женщин, на которых охотятся демонические инкубы. На сцене актер Федор Шаляпин сделал карьеру, изображая сатанинские фигуры, среди которых самая известная – Мефистофель из «Фауста» Гуно. Художник Николай Рябушинский, устроивший клуб самоубийц «Черный лебедь», опубликовал в своем журнале «Золотое руно» объявление с просьбой о работах для специального издания, посвященного дьяволу, и получил девяносто два ответа[52].
Успенский был вполне себе человеком своего времени, как демонстрирует его сборник рассказов «Разговоры с дьяволом». Однако даже здесь он шел собственным путем. Хотя такие влиятельные писатели, как Валерий Брюсов, изображали дьявола как могущественного и привлекательного мятежника, «превыше добра и зла», Успенский отвергал этот подростковый романтизм и взамен предполагал, что дьявол на самом деле – «воплощение вульгарности и банальности»[53]. Успенский тоже был склонен к ницшеанской этике, но терпеть не мог, когда ее подделывали. Имена других фигур российского духовного ренессанса тоже появляются в книгах Успенского, так что он твердо встает в их ряды. К примеру, он говорит об Александре Добролюбове, поэте, который после религиозного обращения раздал свое имущество и бродил по Руси, надев железные вериги, как православные блаженные.
Успенский пришел к теософии в 1907 году, когда только начинал свое изучение мистицизма. Хотя в 1914 году он покинет Теософическое общество, влияние теософских идей останется с ним до конца жизни. Он