не существует в обыденной повседневной материалистичной точке зрения»[79].
Повседневные вещи, «обыденное», на самом деле порталы, которые открываются в четвертое измерение, невидимый мир значений:
Мачта корабля дальнего плавания, виселица, крест в степи на перекрестке дорог… могут быть сделаны из одинакового дерева. Но в действительности это разные предметы из разного материала… Это только тени реальных вещей… Тени матроса, палача и подвижника могут быть совершенно одинаковы… Но это разные люди и разные предметы… Поэт понимает… разницу камня из стены церкви и из стены тюрьмы… Он слышит голос безмолвия. Понимает психологическое различие молчания. Понимает, что молчание может быть разное[80].
Такое поэтическое понимание вещей нужно развивать, говорит Успенский, потому что только благодаря ему мы можем войти в контакт с реальным миром. Средство для этого – искусство, потому что все искусство занимается воссозданием «различий», которые позитивистская мысль, сосредоточенная исключительно на измеримом, отрицает. «На нынешнем этапе развития у нас нет других средств восприятия мира причин, столь же могущественного, как тот, который предлагает искусство»[81]. Вторя поэту Артуру Рембо, Успенский говорит, что художник должен стать «прорицателем, он должен видеть то, чего не видят другие»[82]. Он также должен быть магом и заставить других видеть то, на что иначе они не обращают внимания.
Художник помогает увидеть различия между вещами, которые ускользают от измерительных устройств науки. Он напоминает, что у нас есть внутренние средства измерения вещей – эмоции. Эмоции, как утверждает Успенский, – это «витражные стекла души». А самая сильная эмоция – стремление к неизвестному. В определенном смысле всю последующую работу Успенского по развитию сознания можно рассматривать как попытку развить и обуздать энергию эмоций. Определенные знания, как он будет говорить позднее, нельзя получить, не достигнув определенного эмоционального состояния.
Одно из средств укрощения силы эмоций – мораль, которая на самом деле является формой эстетики. С помощью морали мы организуем свои эмоции и видим, как они на самом деле связаны с нашей жизнью; мы культивируем безличностные, объективные эмоции, которые могут увеличить познания о реальности вещей, и мы ограничиваем рост исключительно личных, субъективных эмоций, которые показывают только искаженный взгляд на мир. Мораль может также помочь связать наши мысли с поступками, действия со словами. Посредством морали, которая подпитывается осознанием невидимого мира, мы можем объединить свою жизнь и больше никогда, думая одно, не делать другое, больше не называть «цивилизованным» общество или нацию, которое только на словах поклоняется любви, миру и толерантности, но посвящает энергию и инвестиции войне.
Я выделяю эти аспекты «Tertium Organum», потому что очень легко забыть, что, даже несмотря на свое увлечение высшей математикой, Успенский остается