что-нибудь сделать.
Я переодеваюсь в старые спортивные брюки и темную футболку с длинным рукавом. Еще я надеваю старую отцовскую бейсболку – отчасти чтобы волосы не лезли в глаза, а отчасти для того, чтобы меня не узнали, если вдруг кто встретится на пути. Формально у меня есть право находиться на улице во время комендантского часа, но мне совершенно не хочется отвечать на вопросы родителей. Хане Тейт, которая вскорости станет Ханой Харгроув, не подобает так поступать. Я не хочу, чтобы они знали, что у меня проблемы со сном. Мне нельзя давать им повод для подозрений.
Я зашнуровываю теннисные туфли и на цыпочках крадусь к двери спальни. Прошлым летом я привыкла тайком выбираться из дома. Тогда была вечеринка в складском помещении за Отремба-Пэинтс и вечеринка в Диринг Хайлэндс, которая попала под раздачу, были ночи на берегу в Сансет-парке и противозаконные встречи с неисцеленными парнями, включая тот раз в Блэк Коув, когда я позволила Стивену Хилту положить руку на внутреннюю сторону моего обнаженного бедра и время остановилось.
Стивен Хилт. Темные ресницы, аккуратные ровные зубы, запах сосновой хвои. Когда он смотрит на меня, у меня голова идет кругом.
Воспоминания кажутся моментальными снимками из чьей-то чужой жизни.
Я спускаюсь по лестнице в почти абсолютной тишине. Я нахожу запор на двери и отодвигаю его по миллиметру, так что засов выходит из паза беззвучно.
Холодный ветер шелестит в листве кустов остролиста, окаймляющих наш двор за чугунными воротами. Остролист – это тоже своего рода фирменный знак «Древозащита Фармз». «Защита, безопасность и подлинная мера уединения», как пишется в рекламных брошюрах о недвижимости.
Я останавливаюсь, прислушиваясь, не идет ли где патруль. Ничего не слыхать. Но они должны быть где-нибудь неподалеку. «Древозащита» обещает ежедневное и круглосуточное патрулирование силами добровольной стражи. Впрочем, район немаленький, со множеством ответвляющихся улочек и тупиков. Тут надо быть очень невезучим, чтобы наткнуться на патруль.
От главного выхода по дорожке, мощенной плитами, к чугунным воротам. На фоне луны проносятся летучие мыши, отбрасывая тени на газон. Я вздрагиваю. Зуд действий начинает покидать меня. Я думаю о том, как здорово было бы вернуться в кровать, зарыться под мягкие одеяла, в груду подушек, от которых слабо пахнет моющим средством, а потом проснуться с новыми силами и позавтракать яичницей-болтуньей.
От гаража доносится громкий стук. Я резко оборачиваюсь. Дверь гаража приоткрыта.
Первое, что приходит мне в голову, – фотографы. Кто-то из них перелез через ворота и забрался во двор. Но я быстро отметаю эту идею. Миссис Харгроув тщательно режиссирует все наше общение с прессой, и до сих пор я привлекала их внимание, только находясь рядом с Фредом.
Второе мое предположение – у нас крадут бензин. В последнее время из-за введенных правительством ограничений по Портленду прокатилась волна краж из домов, особенно в более бедных районах города. Совсем скверно было зимой: котлы отопления остались