Надеюсь, вы меня понимаете?
– Ну разумеется, – ответил Стрэнд.
– Извинитесь за меня перед супругой. И хотя в этот уик-энд мы провели вместе совсем немного времени, – добавил адвокат, – я получил огромное удовольствие. И очень рад, что все вы – подчеркиваю, все – почтили меня своим присутствием. В следующий раз сразу по приезде перережу телефонные провода.
– Для меня эти дни тоже будут памятными, – вежливо кивнул Стрэнд. Если бы Джимми был здесь и слышал этот разговор, он бы непременно заметил: «Здорово сказано, старина. Еще раз, на бис!»
– Позвоните мне на неделе, ладно? – сказал Хейзен, и мужчины обменялись рукопожатием. Конрой уже ждал в холле, терпеливый водитель колесниц в темном деловом костюме. Вслед за Хейзеном он быстро направился к выходу, к ожидавшему у крыльца «мерседесу».
Глава 6
Ваше имя на корешках книг в библиотеках… Да известно ли ему собственное имя? Будто какой-то другой человек носил его имя и вел совсем другую жизнь. Сильный, энергичный, не он лежал сейчас в незнакомой постели, не он прислушивался к шуму крови в ушах…
– Как прошел уик-энд? – поинтересовалась Джудит Квинлен.
– Активное потребление, – ответил Стрэнд. – В самом лучшем смысле этого слова.
Джудит рассмеялась.
– Кажется, я понимаю, что вы имеете в виду. – День выдался ненастный, они сидели у залитого струями дождя окна в кафе, куда зашли после занятий. Стрэнд немного рассказал Джудит о Хейзене и, стараясь не показаться хвастливым, описал приключение Кэролайн в парке. Он сидел и с удовольствием потягивал горячий кофе. Идти домой не хотелось. Ночь с Лесли прошла мучительно. Ночь с воскресенья на понедельник, после того как Конрой доставил их домой. Дорога на обратном пути была забита машинами и заняла много времени, лицо у Стрэнда пылало – он умудрился обгореть под солнцем и ветром за эти два дня. К тому же он чувствовал: Лесли догадалась, что муж что-то скрывает, а стало быть, будет допытываться, когда они приедут. Он не привык иметь секреты от жены, не умел таиться и недоговаривать и знал, что, если она возьмется за него всерьез, наговорит или каких-нибудь глупостей, или грубостей.
А потом, в ту же ночь, произошло нечто такое, чего никогда прежде не бывало в их супружеской жизни. Он пытался заняться с ней любовью, и у него не получилось. Лесли притворилась, что ничего страшного не произошло, и мирно заснула под боком. Но сам Стрэнд беспокойно проворочался всю ночь напролет, а когда наконец под утро уснул, его мучили какие-то неясные, тревожные сновидения. На следующий день Лесли заявила, что у нее болит голова, и почти весь день провела в своей комнате. Стрэнду не хотелось затевать с женой серьезный разговор – по крайней мере до тех пор, пока он сам не решит, стоит ли принимать предложение Хейзена насчет Кэролайн. А потому он нашел единственно возможный выход – погрузился в молчание. Что было совершенно для него нехарактерно, особенно в отношениях с женой. Он чувствовал, как тревога Лесли растет, ловил на себе ее испытующие