тем самым, поиметь).
4.21
Любовь к деньгам – не секс банальный,
характер страсти здесь иной:
не простовато-гормональный,
а умновато-мозговой.
Я полагаю, та страсть лучше,
что высшим существам присуща,
зато неведома скотам:
баранам, овцам и ослам…
Склонитесь перед дивной страстью,
что умножает и копит,
уничтожает и творит,
и дарит наслажденье властью,
ни в чем не ведая преград
(хоть кое-кто и сексу рад).
4.22
Согласен с вами, в идеале
во всем консенсус должен быть
(словцо заморское слыхал я
и здесь воткну, чтоб не забыть).
Но, чу, читатель! Что мы слышим?
Никита вновь неровно дышит.
Уж коль полюбит – не унять.
Немудрено его понять:
по данным самых свежих сплетен,
он даже сам с собой не спал,
на бизнес до того запал,
что ничего на белом свете,
помимо денег, не видал,
и, как барбос, оголодал…
4.23
Не будет спать и жук навозный,
когда оказия стряслась…
Что делать с родиной бесхозной,
что в грязь лениво улеглась?
Найти решение несложно:
спасать, естественно, что можно
(а если подсобят друзья,
то можно все, чего нельзя).
Спасти хотелось все и сразу:
не утомляя слишком вас,
отмечу только нефть и газ,
металл презренный и алмазы…
Похоже, именно они
обузой были для страны.
4.24
Как вам, друзья? Уже устали?
Но я еще не все сказал.
Пока иные с кем-то спали —
Никита родину спасал!
Что не сберег – пиши пропало,
хоть прикопать успел немало.
Не зря (и как еще не зря!)
он не дремал ни с кем, друзья!
Столь же ответственно и здраво
и вам желаю поступать.
На том позвольте передать
привет последний от Минздрава.
Для поэтических натур
у нас по плану перекур.
Глава пятая
5.1
Что нынче тело без охраны? —
Так сразу жалость и берет.
В квартире, где любил Татьяну,
Никита больше не живет, —
нашел приличную обитель
на ближних подступах к столице
(там, говорят, не так давно
жил некий член Политбюро).
Не спит охрана – факт курьезный.
– Мне бы к хозяину пройти,
мы же семья, как ни крути.
Охранники – народ серьезный,
читать стихи вслух не велят:
– Вали отсюда! – говорят.
5.2
Зашевелилась вдруг охрана,
что значит эта суета? —
С докладом прибыла Татьяна,
так отворяй же ворота!
Не тройка русская, но все же
не хилая вещица тоже
вальяжно въехала