ее и… Клайд это заметил, затаил дыхание… Понимаю, что ему этого хочется, но я… Я не решаюсь. Пока не решаюсь. Клайд, милый мой, любимый, потерпи совсем немного. Может, поговорить с ним об этом? А как? Он может спокойно и с улыбкой сказать мне такое, что бросает в жар, от смущения и наслаждения сразу. Я так не могу, и не знаю, смогу ли когда-нибудь. Иногда становится страшно, может, ему скучно со мной в постели? Или скоро наскучит? Я совсем неопытна… С ним чувствую себя в раю, готова умереть от наслаждения, которое он мне щедро дарит. А как ему? Хорошо ли, сладко ли? Надеюсь… Но у нас впереди вся жизнь, все будет, все придет. Не надо торопиться, и он все понимает…
– Не смотри на меня так, – укрываю нас обоих одеялом, с усилием отведя глаза от обнаженного тела мужа.
Не говорю ему и никогда не скажу, но… Не только руки. Все его тело как-то изменилось. Нет, внешне все как и… Как и было. И при этом – все не так. Оно более четко очерчено, стало суше, жилистей, о силе и ловкости я и не говорю, это совсем другой человек. И еще… Наверное, эта мысль сейчас неизбежна, хоть и не хочу ничего вспоминать. Надо забыть. Но… Помню свою первую безумную радость, когда все случилось с… Ним. Когда я преодолела страх, нерешительность. Преодолела? Уступила из страха его потерять, что он уйдет. Думала, вот оно, счастье, я стала женщиной, у меня есть любимый мужчина и все будет хорошо, ведь он обещал. Он так меня любит… И чего греха таить, мне льстило, что он – Грифитс. Тщеславие… Уже появились робкие мечты о том, что я буду «миссис Грифитс». Губы искривила какая-то не моя, недобрая усмешка, постаралась, чтобы Клайд не заметил. Не нужно ему знать об этих моих мыслях. Они пройдут, исчезнут. Но… Теперь вижу, понимаю, как тот человек был мелок, эгоистичен и подл со мной. Эти торопливые объятия, суматошная возня под одеялом, влажные пальцы, ладони на моем теле… Теперь понимаю, насколько они были робки, неумелы, и… Лживы. Быстро, тихо. В голове тогда крутилoсь слово – "лихорадка". Лихорадочные ночи… Когда же первое упоение схлынуло и я стала думать – пришло чувство стыда, порочности происходящего между нами. Сколько раз пыталась поговорить с ним… Он всегда ухитрялся уходить от этого, ласковые слова, туманные обещания. И снова, и снова увлекал меня во тьму комнаты, топя мои страхи в своей похоти, которую я принимала за любовь. Он видел, насколько я неопытна и наивна, ему было нетрудно обмануть меня. Так было. А спустя короткое время – Сондра. И даже это подобие счастья – исчезло. Теперь же… Как странно, я вижу знакомый облик, меня обнимают знакомые руки, целуют те же губы. Нет и нет. Клайд – другой, все ныне – другое. Я ведь понимаю, ты ревнуешь, не можешь не ревновать к прошлому, к этому телу, в котором оказался. А как ты посмотрел на меня тогда, на фабрике… Но я так испугалась, что разницу все заметят, что даже не подумала, когда кинулась к тебе… Прости, прости меня… Ничего не бойся, милый, того, что было – уже нет, и я больше никогда не сравню вас. Не с чем и не с кем тебя сравнивать, Клайд. Твое лицо… Глаза… С них началось мое понимание. Твердый внимательный, все замечающий