у тебя машина и живи ты в столице – наверняка бы встретились. Самое полезное, что он вынес из своего приключения – так это полную неуязвимость для рэкетиров. Недалекий парнишка, что говорить… Резидент Ассегай, лейтенант Советской Армии. До сих пор гоняет новобранцев по плацу в одном из военных училищ, только сейчас, по моим сведениям, уже капитан. Через восемь месяцев беспорочной придворной службы лично отбил атаку дикарей на Эйолияме, уберег императора, а сам пал смертью храбрых. Если тебя беспокоит еще и генетика, так упомянутый Ассегай спустя два года после возвращения женился, получил квартиру и обзавелся двумя пацанятами. Вот это он, это его жена, а это его «Нива»… Резидент Дракон, председатель поселкового совета, кандидат в народные депутаты, тридцать три года. Этот, со своими амбициями и нашей школой, двинет далеко… Еще мало? Все эти люди сделали свое дело, вернулись и спокойно, без проблем живут, работают. И ни один из них не расстался с накопленным багажом!
– Ратмир, – говорю примирительно. – Я тоже хочу такой пульт.
– Дулю тебе! – рявкает он по инерции.
Несколько минут мы молчим. Взгляды наши блуждают по комнате, не пересекаясь.
– Пульт ему, – наконец отверзает он уста. – Кто владеет информацией – тот владеет миром. Так, что ли?
– Я же историк. Какой-никакой, а ученый. Лишить меня книг и архивов – все равно что перекрыть кислород… Да и не хлебом единым, душа долгими вечерами зрелищ просит.
– Хорошо, подумаю, – говорит он.
Мне тоже есть над чем поразмыслить. Например, почему для целей своего эксперимента они дергают именно нас, из девяностых годов двадцатого столетия. Это еще предстоит выяснить. Надеюсь, снова надеюсь, что все же предстоит…
Честно говоря, спектакль с документами и стоп-кадрами меня не убедил. Ратмир и должен был орать и потрясать лапами над моей головой. Потому что этого требует эксперимент. Им нужно заполучить меня любой ценой, чтобы за каким-то хреном зашвырнуть в минус двадцать пятый век. Цель оправдывает средства. А документы… что ж, документы и в наше время можно было прекрасно подделать.
После гипнопедии обычно следуют семинары по только что вдутому в мозги предмету. Цель – проверить закрепление и осознание материала. И потом, иногда возникают вопросы, базой знаний не раскрытые. Кроме «мастера», как принято величать руководителя занятия, обычно присутствую один я. Реже – еще несколько человек. Судя по болезненной – на фоне повсеместно загорелых рож – бледности, мои современники. Между собой практически не общаемся. Диалоги только по делу. Хотя в пылу полемики отчужденность как-то стирается. Но семинар заканчивается, и мы, прохладно простившись, расходимся каждый в свою сторону. Ни имен, ни иных паспортных данных друг друга не ведаем. Обращение совершенно условное, как в зоне по кликухам. Впрочем, с обязательным присовокуплением «коллега». Коллега Гофмаршал, коллега Авгур, коллега Змиулан…
Змиулан – это я. Никакого сокровенного смысла в свой псевдоним я не вкладывал. Ну разве