постояльцы так же вежливо поблагодарили ее за оказанное содействие и поспешили к лифту.
На восьмой этаж с чемоданами подниматься пешком было не самое лучшее занятие в этой жизни. Поэтому, несмотря на то, что возле лифта собралось довольно много людей, набравшись терпения, они ждали своей очереди.
Как только двери лифта плавно закрылись за ними, администраторша критически осмотрела себя в зеркальце, достала помаду, подкрасила губы и, спрятав зеркальце с помадой в модную кожаную сумочку, решительно набрала номер телефона, который знала наизусть – так часто ей приходилось им пользоваться.
– Капитана Цвяха! – требовательно попросила она довольно наглым голосом.
Ждать пришлось недолго.
– Цвях? – на всякий случай уточнила администраторша, хотя грубый и тоже наглый голос капитана спутать с другим было просто невозможно. – Тебя должно заинтересовать… Не перебивай! Не узнал, что ли? Белянка это… Ну, то-то! Слушай: из столицы прибыли двое. Приходи, узнаешь! Это – не телефонный разговор…
Девушка положила трубку и стала торопливо выписывать на листочке паспортные данные Оболенцева и Ярыгина…
Друзья, сдав гостевые карты и получив от дежурной по этажу ключи, обживали номер.
Ярыгин первым делом осмотрел телефонный аппарат и заглянул во все места, где, по его разумению, могли установить подслушивающее устройство.
– Не суетись! – осадил его Оболенцев. И шепнул тихо на ухо: – Дела обсуждать будем все равно не здесь.
– Я пошел в ванную первым! – срочно переключился Ярыгин.
– Тогда я первый ем! – вспомнил Жванецкого Оболенцев и пошел в ванную.
Пока Оболенцев принимал душ, Ярыгин обдумывал дальнейшие шаги. Он вспомнил план Оболенцева: «Сначала пляж! Все приезжие первым делом стремятся окунуться в море. И мы не будем выделяться из общей массы. Наш приезд, несомненно, вызовет кое у кого интерес. А его надо притупить».
Сумев незаметно прикрепить под стойкой администратора крошечный, но мощный микрофон, Ярыгин жаждал услышать, что там происходит. Он достал из внутреннего кармана пиджака миниатюрный приемник и сел в кресло, вставив в ухо наушник.
И вовремя.
Он тут же услышал возбужденный голос администратора:
– Цвях, я на их глазах оформила Миндадзе!
– Слушай, Белянка, не гони волну! – осадил ее Цвях. – Не суетись! Они на отдыхе, сама говорила. Номер ты им устроила. Предложат, обслужи по высшему классу. И язык не распускай, а то живо обратно на панель выскочишь.
– Гоги мне флакон духов подарил, при них в паспорт сунул бумажку! – продолжала уточнять администраторша.
– Ну и что? За руку тебя никто не взял? Нет! – успокоил Цвях. – Даже если будет какая-нибудь «телега», кто подтвердит? Все одно к нам, в управление, спустят.
– Береженого Бог бережет! – тревожилась администраторша.
– О Боге вспомнила, дура! – разозлился Цвях. – О Боге надо было думать раньше, когда на панель пошла.
– Все с вашей помощью, – огрызнулась