ужасная боль, словно искра, молниеносно распространяется по всему телу. Опаляет кожу до самых костей. Выворачивает наизнанку.
Спокойно.
Это должно было когда-нибудь произойти.
Руслан решил жениться. Наконец-то. После пяти лет, прошедших с момента гибели его невесты. Он решился.
Понял, что хочет начать новую жизнь.
Другую. Счастливую. Спокойную.
В той, где нет места опасности, лжи, предательства.
Новую жизнь. С женой. С детишками.
Но по критериям, обозначенным моей хозяйкой я понимаю, что его идеал – всё та же погибшая невеста. Он ищет жену, похожую на неё. На Эмму.
Которой больше нет.
И никогда не будет.
Она умерла. Исчезла. Испарилась в воздухе вместе с утренней росой.
Словно её и не было.
И пусть так и будет. Руслан должен стать счастливым. Он заслужил.
Потому что он – самый лучший мужчина на Земле…
– Тебе несказанно повезло, дорогая!
Брюнетка подносит чашку с чаем к накрашенному ротику. Украдкой замечаю, что она разочарована. Очень. Кажется, ещё вот-вот, и она вонзит свои острые коготки в нежную шею лучшей подружки.
Растерзает её и будет долго-долго смеяться над хладным трупом. Как стервятник. Вампир.
Но в высшем обществе не принято показывать свои истинные чувства. Здесь царят лицемерие и ложь.
– Это точно, малышка. Не грусти, и на твоей улице будет праздник. Тем более, не всё так радужно…
– Да?
В голосе подруги слышится надежда. Надежда на то, что планы Олеси Владимировны на покорение Ковалевского рухнут, как карточный домик. И, я думаю, она будет первой, кто порадуется этому стечению обстоятельств. Просто уверена.
Замираю с подносом в руках.
– Помощница Ковалевского предупредила, что я буду соперничать ещё с тремя девушками.
– Ерунда! Ты – самая красивая, великолепная, шикарная!
– Я знаю.
Хозяйка расплывается в счастливой улыбке, не обращая на меня, прислугу, никакого внимания. Отхожу чуть дальше, пытаясь не мешать разговору. Очень надеюсь дослушать всё, до конца.
Понять мотивы Ковалевского.
Моё сердце бьётся как умалишённое. Я хочу услышать то, о чём говорят девушки и в то же время – боюсь услышать что-нибудь пикантное. То, что выбьет меня из седла. Окутает чёрной паутиной зависти. Испепелит дотла.
Ревную? Боже, у меня просто нет на это никаких прав.
– Но, детка, мы все будем в масках.
– В каких?
Лицо Риммочки вытягивается.
– В красных. Шикарных, дорогих, очень удобных. Но в масках! Он не увидит моего лица! Не увидит ничего, кроме шикарных волос и сногсшибательной фигуры!
Выдыхаю.
Становится отчего-то очень легко на душе.
Беззаботно. Весело.
Постепенно восстанавливаю дыхание, улыбаясь уголками губ.
Подружка Москвиной цепляет меня цепким, каким-то пристальным, как у орла взглядом. Ехидно выдыхает, выпуская в свою заклятую подружку колкую фразочку, от которой у меня предательски