на всю империю Тау вестклиндских мастеров. Об ее истиной стоимости можно было только догадываться, так что повод для гордости у Хаггарда был достаточно весомым. Тем более что катану эту подарил юноше перед отъездом из Эрегона не кто иной, как сам император Натаниэль Сигвард, и этот факт несколько подсластил горечь необходимости отправляться в такую беспросветную глушь, каковой, по его мнению, вне всякого сомнения являлся Боутванд.
Из меланхолически-созерцательного состояния Нэвила вывел звук шагов, раздавшихся у него за спиной. Он обернулся и, сразу же узнав подошедшего к нему мужчину, улыбнулся ему немного растерянной, но открытой и доброжелательной улыбкой.
Если говорить о внешности, человек этот являл собой полную противоположность Хаггарду. Во-первых, он был намного старше Нэвила, скорее всего лет пятидесяти с лишним, исполинского телосложения, с косматой гривой темных волос, изрядно тронутых сединой. Щеки мужчины заросли трехдневной щетиной, а его грубое, словно вырубленное топором лицо украшали многочисленные шрамы – следы былых сражений. Одет он был вроде бы и не бедно, но как-то слишком уж неряшливо – камзол и штаны сильно помяты, кое-где видны следы жирных пятен, сапоги давно не чищены. Кроме того, сама физиономия мужчины имела бледный, немного зеленоватый оттенок, каковой бывает иногда после сильной попойки.
– Как ты себя чувствуешь, дядюшка Гарольд? – сочувственно поинтересовался юноша.
– Лучше и не спрашивай, малыш! – сокрушенно покачал тот головой. – Проклятая фелюка, да отсохнут руки у того, кто ее построил! Все кишки наизнанку вывернула, зараза! Она и на спокойной-то воде переваливается с боку на бок, словно престарелая утка! Что уж тут говорить про открытое море! Поверь мне, никогда еще Гарольд Финсли не испытывал подобного унижения!
– Не ворчи, старина! – рассмеялся Нэвил. – Ты же сам во всем виноват! Ну кто, скажи мне на милость, надоумил тебя лечить приступы морской болезни крепким ромом?!
– А чем же ее еще лечить? – угрюмо буркнул Гарольд. – Заметь, наш бравый капитан тоже не просыхал всю дорогу!
– Капитан Доварти просто старый пьяница, – возразил на это юноша. – Но ты-то ведь никогда раньше не злоупотреблял хмельным зельем! Да и меня все время наставлял, что у воина должна быть светлая голова и твердая рука!
– Твоя правда, – тяжело вздохнул Финсли. – Не иначе как черт попутал!
– Черт этот стоит сейчас на капитанском мостике и нетвердой рукой заводит фелюку в порт, – улыбнулся Нэвил. – Ему просто нужен был собутыльник в дороге, вот он и подбил тебя на выпивку.
– Ну и дела! – рассмеялся Гарольд. – Яйца курицу учат! Кто бы мог подумать, что я сам, лично воспитаю на свою голову такого маленького, до чертиков правильного зануду!
Нэвил обиженно отвернулся в сторону, но Финсли, похлопав его по плечу, миролюбиво произнес:
– Ладно, не дуйся, малыш! Я же шучу! Просто настроение