ему это требовалось. Меньше всего это понимал сам Адам. Однако рыцари в книгах постоянно сражались – а принц мечтал стать рыцарем.
От доспехов он отказался сразу. Металла на острове не было, а немногочисленные стальные инструменты требовались для работы над кораблем. Тем не менее, прочитав с десяток романов, в которых рыцарей убивали метким выстрелом в глаз, Адам решил смастерить себе шлем.
Он делал его почти месяц, туго наворачивая медную проволоку на глиняный шаблон. Шаблон он изготовил очень просто: вымазал голову толстым слоем глины, подождал, пока та чуть подсохнет, и разрезал вдоль. А проволоку принц обнаружил в воронке на краю острова среди старых металлических обломков, из которых он несколько лет назад сделал себе инструменты.
Готовую заготовку Адам опустил на дно кратера вулкана, к лаве, пока медная проволока не потекла жидким металлом. Шлем получился загляденье. Он выдерживал удар тяжелой дубины, а это о многом говорило. Адам долго полировал свой шлем, а затем приделал к нему декоративные крылья из дощечек и стальное забрало, в котором пришлось целую неделю пробивать дырочки. Зато теперь в тусклом серебряном зеркале, стоявшем в спальне, принц казался себе истинным рыцарем. Но даже шлем был всего лишь куском металла. Любому рыцарю требовалось главное: меч. Имя мечу Адам придумал давно – конечно же, Экскалибур. Только его нельзя было делать медным.
Принц больше месяца искал выход из тупика. Рылся в кладовых замка, скитался по острову, исследовал большую пещеру на склоне вулкана. Но подходящий металл нашелся только в воронке. Сам не зная почему, Адам избегал этого места. Смутные воспоминания о горе и страхе словно сочились там из оплавленной земли, причиняя ему боль.
Обугленный кусок нержавеющей стали… Он был до того прочен, что Адам потратил две недели, с утра до вечера разбивая о раскаленный слиток булыжник за булыжником. Лишь затем упрямая сталь приняла форму, отдаленно напоминающую клинок.
Впрочем, принц был счастлив. Отполировав свой Экскалибур до блеска и снабдив его рукоятью из ножки от трона (поэтому-то трон и покосился), Адам целыми днями фехтовал с тенью, воображая себя победителем драконов. Его не смущал тот факт, что настоящий дракон испугался бы Экскалибура не больше, чем палки; принц сражался со Злом – и с каждым месяцем делал это искуснее.
Все было, да… За четырнадцать лет одиночества и не такое придумаешь. Время от времени на Адама словно находило; он бросал все дела и принимался строить какой-нибудь бесполезный механизм. Строил, любовался, а потом разбирал, готовясь к следующему изобретению. Самую большую радость доставил ему воздушный шар из пропитанной смолой ткани дворцовых занавесок. Месяц работы, шитья неподатливой материи, пропитка смолой, ожоги и боль в спине… И целый день ликования, когда детище его рук парило над островом. Адам кружил вокруг своего шара, как шмель вокруг лампы, от радости не зная, что делать.
Но вскоре ветер унес неровно сшитый воздушный корабль в океан. Стоя