кивнул. Вынув изо рта перо, обмакнул его в чернила, написал что-то в тетради и с насмешливостью, непонятной Александру, сказал:
– Здравствуйте, здравствуйте, сударь!
Затем писарь, воткнув перо в стакан с дробью, достал из кармана табакерку, задал в обе ноздри порядочную порцию табака и, держа наготове раскрытый платок, блаженно зажмурился.
– Апчхи! – громогласно чихнул писарь в подставленный платок.
– Будьте здоровы, сударь! – сказал Александр, кланяясь.
– Здравия желаем, Акинф Петрович! – хором отозвались все писаря, не поднимая голов.
Старик вытер нос и поманил к себе Александра.
– Что надо? Кто таков?
Александр объяснил, кто он и что ему надо.
– Так ведь ты, милый, записан сверх комплекта, без жалованья, и отпущен к родителям для обучения указным наукам на два года…
– Я хочу быть в полку.
– Мало ли чего ты еще захочешь! Ростом не вышел… Иванов! В какую роту зачислен недоросль Александр Суворов?
Один из писарей, чуть подняв голову, через плечо ответил:
– Осьмую…
– Так. Ступай-ка, милый, домой. Где живешь? У Никитских ворот? Эка! Ты через всю Москву драл. На коне? Ну, садись на своего коня и скачи домой. Наверное, мамаша по тебе плачет.
– Я хочу быть при полку.
– Придет пора – и в полк возьмут…
– А где же мне учиться?
– Если учиться, ступай в полковую школу. Как раз она при осьмой роте. Поди спроси съезжую избу осьмой роты. Там тебе все объяснят толком.
Александр хотел идти.
– Постой-ка! – остановил его писарь. – Да у тебя есть в полку рука?
– Есть… Премьер-майор Соковнин Никита, моего батюшки приятель…
– Соковнин? Премьер-майор?! – воскликнул писарь, встав с табурета.
Все писаря вдруг поднялись от стола, вытянулись в струнку и повернулись к Александру.
Акинф Петрович встал из-за стола, заложив за ухо перо, подошел к закрытой двери и стукнул в нее, приклонив голову.
Смех и говор за дверью утихли. Акинф Петрович приоткрыл дверь.
Писаря расселись по табуретам за столами, зашуршали бумагами, заскрипели перьями.
Половинка двери распахнулась, Акинф Петрович крикнул торжественно:
– Солдат Суворов к премьер-майору!
Он пропустил Александра, закрыл за ним дверь и погрозил пальцем писарям.
В большой комнате, куда вошел Александр, облаком плавал трубочный дым. В углу, одетые в чехлы, стояли в стойке четыре знамени.
За большим столом, крытым зеленым сукном, сидел прямой и статный офицер, затянутый в мундир. Вокруг стола расположилась в расстегнутых мундирах молодежь и покуривала трубки.
– Здорово, богатырь! – улыбаясь Александру глазами, молвил Соковнин.
– Здравствуйте, сударь! – ответил, кланяясь, Александр.
Все рассмеялись.
– Не так, не так отвечаешь! – поправил Соковнин, разглядывая Александра. – Надо стоять прямо и отвечать: «Здравия желаю,