.

серьёзно?

      – Серьёзно.

      – Хмм, – Рози хмурится, обдумывая серьёзность моих слов. Того и гляди погладит подбородок и скажет: «Интереееесно!»

      Сейчас она совсем не похожа на ту Рози, которая неделю назад визжала от восторга и так радостно плясала по кухне, что свалила на пол две утиные ножки конфи. Может быть, поэтому я ей и рассказала. Я была взволнована и понимала, что она тоже будет взволнована; взволнован был и Фокс, но в своём духе: он высунулся из своего кабинета возле кухни и, как обычно, выдал мудрый совет, какого обычно ожидаешь от человека вдвое старше. «Не думай об этом слишком много, – сказал он на сей раз, просто расслабься и дыши, и не слишком увлекайся ожиданиями». Рози же только фыркнула и заявила: «Будет бомба, я тебе отвечаю! Столько лет безответной любви, подавленной сексуальной энергии…»

      Теперь она смотрит на меня, стоя у блестящей, только что отчищенной кухонной стойки и наполняя крошечные маслёнки дешёвым маргарином из огромной кастрюли.

      – Ну так что всё это значило, Эм? Я хочу знать, – говорит она. – О чём он хотел тебя попросить?

      Я поднимаю глаза. Она сжимает в руке ложку с жёлтым шаром маргарина.

      – Он спросил, согласна ли я стать подружкой жениха у него на свадьбе. Вот о чём он хотел меня попросить.

      – Мать твою, ты сейчас серьёзно? – Рози шумно выдыхает. – Ты же не согласилась?

      Я молчу.

      – Господи. Ты согласилась. Ты согласилась, да?

      – Да, – бормочу я. Рози стонет, глотает остатки кофе, высоко запрокинув голову, будто это водка и ей нужно заглушить боль. – А потом меня вырвало.

      Рози ставит кружку на стол.

      – На него?

      – Нет, – я смеюсь. – После того как он меня об этом попросил. Я ничего не могла поделать. Меня затошнило. Это, наверное, паника.

      – Само собой.

      – Ну, я извинилась, рванула в туалет и выблевала всё. Закуски. Вино. Обед. Чувство собственного достоинства. Последнее, думаю, не до конца. Я хорошо держалась.

      – Ох, Эмми…

      – Он так смотрел на меня, Рози, я… я думала, он мне скажет… ну, ты знаешь, о чём я думала…

      Рози касается моей руки ложкой с маргарином и смотрит на меня огромными карими глазами.

      – И что было потом?

      Я театрально пожимаю плечами.

      – Думаю, я стану самой лучшей подружкой жениха в пределах этой вселенной, – я вздыхаю. – А что ещё я могла сделать? Отказаться? Удрать? Разрушить единственные по-настоящему долгие отношения в моей жизни?

      – Хм, что? – Рози выгибает идеальную каштановую бровь. Её макияж всегда безупречен. Фарфоровая блестящая кожа сияет золотом каждый раз, когда свет падает на её точёный нос или губы, изогнутые, как лук купидона. – Ты его любишь, Эмми. Никто в здравом уме не пойдёт на такое. Учти это.

      – Но я не могу, – бормочу я. – Если я откажусь, он поймёт.

      – И хорошо, – Рози скрещивает руки на груди. – Может, ему и нужно понять.

      – Кому нужно что понять? – Фокс в неописуемом блестящем костюме и чудовищной рубашке в огурцах выплывает из своего