напоминанием об этом.
После ужина мы с отцом обычно читали книги. Он любил научные, рассказывал мне о погоде, звездах, обучал названиям деревьев вокруг нас. Мы часами рассматривали рисунки странных морских существ, цветов и животных, которые, казалось, пришли из другого мира.
– А это что такое? – любопытствовала я, указывая на изображение коричневого животного с тонкими ногами и маленькой бородкой на вытянутой морде.
– Коза, – отвечал отец.
– А козы настоящие? – спросила я, на что он одобрительно кивнул.
– Может быть, русалки принесут мне одну?
Коза выглядела быстрой и умной, а может, и забавной. Может ли коза быть другом, подумалось мне. Отец тоже на мгновение задумался.
– Никогда не знаешь, что сделает русалка, – произнес он наконец.
– А мы можем их попросить? – спросила я, помня, что мы всегда брали с собой на пляж пустые коробки. Мой отец просил кого-то быть добрым к русалкам, а еще мы писали благодарственные записки и оставляли их в коробке.
– Попробуй и увидишь, – пожал он плечами. – Никогда не знаешь наверняка…
Похоже, разговор подошел к концу. Так часто бывало с моим отцом. Он мог часами рассказывать о том, что происходит внутри дерева, или о погоде, а потом просто внезапно замолкал.
– Как насчет истории? – попыталась я воспользоваться его молчанием, чтобы поменять научную книгу на большую толстую коллекцию сказок. На обложке книги красовались золотые буквы, прекрасная принцесса и маленький сгорбленный человечек, который заворожил меня. Повествования были фантастическими, запутанными: о девушках, спящих вечно, и домах из конфет и лжи.
Отец объяснял мне, что многие вещи в сказках не были реальными, но проблема заключалась в том, что я не всегда понимала, какие именно. Конечно, я знала, что лес настоящий, но для ребенка, живущего на острове только с отцом, образ двух детей, держащихся за руки, был не менее необычным, чем идея превращения соломы в золото. Интересно, думала я, каково это – держать руку размером с мою собственную, знать кого-то еще, у кого больше вопросов, чем ответов? Тогда мне было интересно многое.
– Почему у меня нет матери? – спросила я отца, глядя на изображение женщины с длинными светлыми волосами и ребенком на коленях.
– Потому что у тебя есть я, – бросил он и перевернул страницу. На новой была злая леди с бледной кожей и темными волосами, которая смотрела в зеркало.
Отец толком не ответил на мой вопрос, но я полагала, что он предложил разумный компромисс, потому что в сказках, где есть матери, всегда есть ведьмы.
Я быстро пролистала рассказы, уходя от злой женщины и с удовольствием ощущая дуновение ветра от страниц. Где-то на середине книги обнаружилась щель, странная, как отсутствие зуба. Меня тянуло к ней каждый раз. Мне нравилось водить пальцем по этому месту, чувствуя, как рваные края прогибаются к корешку.
– Была ли здесь какая-то история? – спросила я.
– Она была не из лучших, –