что они не собираются убивать его. По крайней мере, сейчас. Он был силен и могущественен – люди еще не встречали подобных существ. И сейчас он мог стать для них зверем в клетке, над которым они будут проводить эксперименты до того злосчастного мига, пока не замучают его до смерти. Я не жалела – ни его, ни о том, что способствовала его поимке и доставке в цитадель. Теперь наши пути разошлись, и его жизнь в руках людей. Моя работа на этом закончилась.
Сейчас меня больше беспокоило состояние Далии. Я не знала, что демон сделал с ней, но весть об ее длительном забытье и эмоциях, которые не свойственны охотникам, скоро может дойти до Совета. Я впервые готова была признаться самой себе, что чего-то боялась. Я боялась, что после этого Далию заберут у меня. Если ее поведение не будет соответствовать поведению охотницы, то Совет может принять решение убрать ее со службы. И кто знает – что они могут с ней сделать в этом случае…
Я вошла в лазарет без стука и сразу столкнулась с лекарем – полноватой седой женщиной, облаченной в длинное льняное платье. Взгляд ее серых глаз был задумчивым и взволнованным, и тревожные морщинки на лбу лишь больше подтверждали то, что лекарь была удивлена поведением охотницы.
– Она там, мадам, – скрипучим голосом произнесла женщина, указав рукой в дальний угол длинной светлой комнаты, заставленной по обе стороны койками и ширмами.
Я невольно скривилась от ее обращения ко мне, но поправлять ее не стала.
– Ты никому еще не докладывала? – тихо, но твердо спросила я, проницательно всматриваясь в ее лицо.
– Нет, мадам. Не успела.
– Пока не говори. Нечего тревожить Совет по таким пустякам.
Я заметила, как старческое лицо женщины вытянулось от удивления, ведь мы обе понимали, что поведение Далии – вовсе не пустяк. Но лекарь промолчала, склонила голову и поспешила скрыться с моих глаз.
Помимо Далии в лазарете лежало два человека – дремавшие мужчины. В комнате царили тишина и сладковатый запах лекарственных трав и меда. Я прошла в дальний угол и остановилась чуть поодаль от охотницы. Она сидела на койке, прислонившись спиной к стене, и неотрывно смотрела в одну точку. Лучи утреннего солнца, пробивающиеся в комнату сквозь неплотно сдвинутые занавески, освещали бледное заплаканное лицо Далии. Ее льдисто-голубые глаза были наполнены слезами, а взгляд казался потухшим и уставшим.
Эти слезы и разбитость вводили меня в замешательство. Охотники не плачут. Не только потому, что это не соответствует их статусу; они просто не способны на это. По крайней мере, я никогда не видела и не слышала наш плач…
– Ли, – тихо позвала я, стараясь не делать резких движений.
Услышав мой голос, девушка резко повернула ко мне голову и прерывисто вздохнула, почти всхлипнула.
– Лив… Ты пришла, Лив… – зашептала она отрывисто, усаживаясь поудобнее.
Я подошла к ней и присела на край койки, осматривая ее перепуганное лицо – небольшие дрожащие губы, выразительные, о чем-то умоляющие глаза. Было невероятно непривычно видеть