несколько дисков в длинном ряду на полке, подыскивая что-нибудь восточное, он выбрал «Чио-чио-сан».
Five minutes to one Levko tore his eyes from the monitors and went to the farther corner of his office where the lunch table was laid by the window, and attentively inspected it. The table was served in Chinese style with the blue elegant porcelain. Levko was an aesthete in everything. At lunch he liked listening to classical music, particularly opera arias, which he adored. Therefore, he swiftly went through the disk collection on the shelf, looking for something Asian, and chose Cio-Cio-San.
И здесь, и за рубежом, он посещал оперные театры, у него было много знакомых за кулисами, и даже почти все дамы, которых он приглашал в свою двухэтажную квартиру, были из этих кругов. В такие вечера он выпроваживал из квартиры всю женскую прислугу, чтобы те не взболтнули: Левко был женат. Но жена с сыном большую часть года проживали под Лондоном, тут они бывали только наездами, и это вполне устраивало Левко. Дело было в том, что его шестнадцатилетний сын-балбес учился там в школе. Но год тому назад тот попал в нехорошую историю с групповым изнасилованием. Все мальчики были из хороших семей, но, главное, и эта девочка тоже. Чтобы замять дело, Левко пришлось отстегнуть с болью в душе несколько сот тысяч этих британских фунтов. Дело «полюбовно» замяли. Но после этого случая жена сняла рядом с тем колледжем квартиру, забрала в нее сына, жила там с ним и не спускала с него больше глаз.
Levko was an avid concertgoer and frequenter of opera theatres, at home and abroad. He had many friends behind the stage, and almost all ladies, whom he invited to his two-storey apartment, were of those arty circles. Those nights he sent away his servants, so they wouldn’t babble, because Levko was married. His wife and son lived mostly in London, coming back just for short visits, and that suited Levko fine. The reason was his son’s bad case of mischief. His son, a sixteen-year-old goof, studied at school there, but a year ago he got involved in a bad incident of group rape. All the boys involved were from good rich families, though the girl was from a respectable family too. To hush up this case Levko had to disburse, with pain in his soul, several hundred thousand of British pounds. The case was "amicably" hushed up, but after that incident his wife rented apartment near his son’s school and lived there, keeping an eye on her son.
Реброва хозяин он посадил лицом к окну, сам сел напротив, так чтобы видеть два широких плазменных монитора на стене за его спиной.
– Ну, я тебе «мартини» не предлагаю, но сам, пожалуй, выпью для аппетита, – сказал Левко, теребя в руках салфетку. – Или налить?
Ребров только мотнул головой, поджав губы. Он не пил уже несколько месяцев.
Официантка с белой наколкой в волосах и счастливым улыбающимся лицом принесла и разлила в чашки суп. Когда она закрыла за собой дверь, Левко сказал:
– В следующую пятницу прилетает Володя.
Levko seated his guest facing the window and took place at the opposite side, to watch two large plasma monitors on a wall.
“Well, I don't offer you a ‘martini’, but I will drink one for the appetite,” said Levko fingering a napkin. “Or will you?”
Rebrov shook his head and pursed up his lips; he didn’t drink for several months. Young waitress, with a happy smiling face, brought a bowl and poured soup into cups with porcelain spoons. When she closed the door behind her, Levko said, “Vladimir arrives next Friday.”
Ребров оторвал глаза от окна, где он рассматривал ворон, сидящих на тополе, и взглянул на Левко. «Вот оно что… – подумал он. – Началось, значит».
– Твои готовы? – спросил Левко. Ребров кивнул. – Ты им обо всем рассказал?
– Зачем, рано еще.
Занялись каждый своим супом, и замолчали. Ребров только попробовал свой, и теперь сидел, гонял фарфоровой ложкой маленьких рыбок в своей суповой чашке. Левко ел с аппетитом и готовился к более важному и интересующему его вопросу.
– Что там с этим Сережей у них приключилось? – наконец, спросил он.
– Говорят, повесился, – и Ребров слегка повел плечом.
– С чего бы это? Такой способный двойник.
Rebrov tore off his eyes from the window where he watched the crows sitting on a poplar tree and looked at Levko. "That's it,” he thought, “So it’s real."
“Are you ready?” Levko asked, and Rebrov just nodded. “Did you warn your men?”
“Not yet, too early.”
Both fell silent taken up by their soup. Rebrov tasted some, and then just stirred the soup with the spoon, driving swallow’s little fishes around the cup. Levko ate with healthy appetite, considering his next important and touchy question.
“What on earth happened to that poet Sergey?” He asked very lightly.
“Suicide,