не нужно время на раздумья, – упрямо сказала я.
– Лучше подумать и сделать правильно, чем поддаться порыву и потом жалеть, – ответил он.
– Странно, что с дипломом психолога вы подались в курьеры, – съязвила я, но тут же пожалела. В дурном настроении слова сами начинали вылетать из моего рта, за что я себя порой ненавидела. – Простите. Я не должна была этого говорить…
– Не привыкать. Я знал заранее, что без парочки оскорблений, как обычно, не уйду. – Он улыбнулся и легко откинул голову. Свет упал на его лицо, и я тут же узнала его.
Рейчел послала ко мне Гэбриэла Харта.
– Вы? – все, что смогла вымолвить я.
Мое удивление тут же сменилось подозрениями. Родители не стали бы посылать ко мне Харта, если бы не хотели выяснить что-то. Интересно, что именно им нужно знать. Рыдаю ли я? Жалею ли я? Сколько еды осталось в моем холодильнике?
– Вы плохо справлялись с обязанностями детектива, и отец разжаловал вас до курьера? – мрачно сострила я.
– Нет, просто, кроме меня, больше никто не хотел иметь с вами дело, – не остался в долгу он.
Это была шутка, но на меня она почему-то подействовала угнетающе. Захотелось сесть на пол и расплакаться, раскачиваясь из стороны в сторону. Или захлопнуть дверь так сильно, чтобы Харт оглох от грохота. Он оглядел мое лицо и сказал, на этот раз серьезно:
– Кристи, послушайте, вы сейчас не в том состоянии, чтобы принимать важные решения. А вопрос отношений с семьей – он из категории важных. Выпейте чаю, успокойтесь и поспите. Завтра утром позвоните мне и скажите, что решили. Я приеду и отвезу вашей мачехе конверт, если вы сами не захотите ехать к ней.
Я была потрясена. Даже не столько тем, что он сказал, сколько той интонацией, которую он использовал. Его голос звучал мягко и спокойно. Отец, например, так не говорил. Без нажима, без авторитарности, без раздражения.
– У меня больше нет чая. И вообще ничего съедобного. Я уже третьи сутки на воде.
И в страшном сне не могла представить, что буду плакаться незнакомому человеку, но что-то в его взгляде подкупило меня и лишило желания корчить из себя железную леди.
– Давайте так, – ответил Харт. – Вы возьмете этот конверт и подумаете над предложением Рейчел. А я угощу вас ужином. Что скажете?
Человек, который не ел три дня, обычно бывает очень сговорчив.
Я набросила пальто, взяла ключи и на пять минут забежала в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок. Не в моих правилах выходить из квартиры с зареванным лицом и прической русалки. Даже если это просто трапеза в непонятной забегаловке с непонятным человеком, который работает на отца. Но который, впрочем, – единственный, кто готов помочь мне и при этом не требовать подчинения.
– Хочу сразу прояснить один момент, – сказала я, выходя из ванной. – Я верну вам все деньги за ужин, как только найду работу. Поэтому этот ужин меня ни к чему не обязывает. Хочу, чтобы вы знали об этом. А также о том, что после него я сразу же отправлюсь домой. Вы принимаете мои условия?
Харт секунду таращился на меня во