Галина Петровна Балдина

Вологодские кружева


Скачать книгу

разговаривать умеет. Ни одна его сёдне не укусила!

      Внуку от похвалы деда лестно. Он уже забыл, что «помогая» деду, упал на сложенные возле стола рамки и без помощи деда подняться не мог. В сотах мёда уже не было, но в его остатках внук вымазался от носа до коленок. И, отложив медогонку, дед употребил «крепкое» словцо, а взяв внука за воротник, поспешил с ним к колодцу. Отмывая внука от сладкой вкусноты и отгоняя от него парочку пчёл, которые так и норовили усесться на медок, приговаривая: – Поворачивайся, липучка медовая!…– Иван Кузьмич подводит его к крыльцу и, крикнув дочери: – Маша! Переодень его и одежонку простирни! – пригрозил внуку пальцем и сказал: – Чтоб я тебя больше в медогоночной не видел! Марш к ребятам на речку!

      Но уже минут через пятнадцать, прячась за кустами смородины, Ванюшка с обезоруживающей улыбочкой, пробежками двигался к помещению, где находится дед; а Иван Кузьмич, зная повадки внука и углядев его в окошко, уже поостыв и посмеиваясь в усы, приоткрывал дверь и полусердито говорил: – Заходи уж! Скоро к большому улью пойдём! Возьми вот рукавицы и сетку. А то большая мама-пчела вылетит, да и жвакнет тебя в нос!

      – Не зва-а-кнет! – растягивая рот до ушей, говорит внук. Но сетку и рукавицы берёт с охотой, а двигаясь за дедом к улью, зорко глядит по сторонам и, махая рукой, ещё не выговаривая шипящие, ругается на пчёл: – Кыс, кыс! Вот я вас узо!..

      А в конце ужина, прихлёбывая горячий чай свежим мёдом, Иван Кузьмич продолжает: – Перед тем, как помру, дело своё должон я передать Ванюшке. Он к этому времени выучится, станет образованным, и если мне не удалось, так может у внука вся пасека станет такой, как наш самый главный улей! А пчёлы Ванюшку любят! Даже большая мать-пчела, и та сёдне сразу улетела!

      Внуку вечерняя беседа страсть как приятна. Он сегодня со взрослыми на равных, и даже мать не гонит его спать, поэтому Ванюшка даже поправляет деда: – Не-е, деда! Не сразу! Она снасяла маленько позуззала, а я сказал: – Не зуззы! И не будь задной! Вот тогда она и улетела, потому-сто не зад-адная!

      У Ивана Кузьмича эта картинка из прошлого лета так и стояла перед глазами, и вот теперь, когда они с внуком через недельку – в медовый Спас собирались качать мёд, пасеку увезли. Поэтому, когда старый пасечник увидел впереди роя эту самую пчелу, которая уже кружила над местом, где ещё совсем недавно стоял её домишко-улей, выпрямился Иван Кузьмич, сделал нетвёрдый шаг и, хватаясь рукой за перила, повалился вперёд, да и сунулся лицом в прохладную с утра землю.

      Семья Ивана Кузьмича в эту ночь тоже не спала, и когда Ванюшка увидел в окно гудящий рой, он выскочил на крыльцо и закричал: – Деда! Деда! Большая мама вернулась, и рой с собой привела!

      Но не слышал уже внука Иван Кузьмич. Разорвалось сердце у старого пасечника. Возможно, и пережил бы Иван Кузьмич людскую несправедливость и потерю пасеки, а убила его пчелиная верность. Да, да! Именно верность! А люди умирают как от плохого, так и от хорошего!

      Весть о смерти старого пасечника мгновенно облетела всё село. А он лежал посреди