и он испугался.
Я ничего не рассказала отцу, побоялась.
И ничего не рассказала матери, когда мы вернулись.
Я ненавижу поезда.
Стараюсь летать самолетами, когда это возможно. Но, к сожалению, это возможно далеко не всегда.
Мои родители живут за три тысячи километров от Москвы, в маленьком городке Центрального Казахстана – Жезказгане. Туда не летают самолеты, больше не летают. А у меня там десятилетний сын, и я не видела его больше года. Мы общаемся по телефону; такая новая форма общения и воспитания ребенка.
– Мама, ты, когда приедешь?
Еду…
Пока до последней минуты стояла на платформе и нервно курила, мой сосед по купе успел переодеться в только что купленные шорты и новую футболку. Приобрел он, все это, видимо, специально для такого случая; два целлофановых пакетика остались лежать на моей нижней полке…
Мы сидим вчетвером напротив друг друга и пытаемся познакомиться: молоденькая девушка, мужик в шортах, татарин с усталым лицом и я. Вагон непривычно переполнен, отменили несколько поездов.
– Поедем, как в трамвае, – жалуется проводница, выдавая нам постельное белье. Белья на весь вагон не хватило.
Татарина оштрафовали. Он признался в двухнедельном пребывании в Москве. При чем здесь транспортная милиция?
– Предъявите документы!
Я протянула паспорт:
– Похожа?
– Даже лучше! – страж порядка глянул на фотографию, улыбнулся, вернул паспорт и пожелал счастливого пути.
Охота – пуще неволи. Набились в тамбур, курим.
Есть мужчины, которые понимают все и сразу, есть – не все и не сразу.
Сначала на «ты» и прямой взгляд на грудь. После моих рассуждений на тему вечного зла и философии Дзен – уже на Вы. Проходит, правда, не всегда. Приходится применять варианты. Я давно уже большая девочка и умею объяснить мужчине чего я хочу, а чего нет. Теперь мне предстоит опекать и юную Дину, она еще не умеет…
Мужчины думают, что они мыслят логически; им кажется, что это единственно-верный способ. Мышление женщины, по их мнению, похоже на бродящую квашню: пузырьки, пузырьки… Хаос!
– Скажите, Вы серьезный писатель?
– Федор Михайлович Достоевский – серьезный писатель, Лев Николаевич Толстой, тоже…. А я, так, рядом постояла…
Человек едет в отпуск, он предвкушает курортные развлечения, возможные романы, он мечтателен, а потому нетороплив. Это как в юности – кажется, что все впереди.
Когда мужчина едет в командировку, время уплотняется. Словно назавтра объявили конец света, а надо столько еще успеть!
Я могу вспомнить всех своих попутчиков, с которыми мне приходилось проживать часы или дни в замкнутом пространстве купе. Пассажиры мужчины по моим многочисленным наблюдениям – это либо женихи, либо алкоголики. Правда есть еще одна категория – алкоголики-женихи, или женихи-алкоголики, это как кому больше нравится. Исключений не было, ни разу.
Они словно ждут некоего условного сигнала. Этого толчка, когда: «Провожающие,